23 января Русская Православная Церковь вспоминает святителя Феофана Затворника (1815—1894). Его имя дорого каждому верному сыну Русской Православной Церкви. Однако, кругам светским и научным святитель известен чрезвычайно мало, а между тем, именно, его необходимо считать родоначальником русской аксиополитики.

Сам термин «аксиополитика» появился только в XX веке и насколько мне известно, он был введен в политологию И. Н. Андрушкевичем. Поэтому последуем его определению: «Наименование отрасли политической науки, исследующей соотношения между политикой и системами верований, ценностей и нравов (этики), образованное из греческих слов «аксиос» и «политика». Этот термин аналогичен выражению «геополитика», образованному из комбинации греческих слов «земля» и «политика». В философии существует дисциплина «аксиология», т. е. наука о ценностях. Проследить соотношение между политикой и системами верований, ценностей, идей и нравов в истории человечества не трудно, ибо все древние государства были так или иначе тесно связаны с религиями и вообще с верованиями их народов.

В этом смысле, особенно интересно отметить соотношение между аксиополитикой и геополитикой. Можно утверждать, что аксиополитика всегда так или иначе ориентирует геополитику. В древней истории это почти всегда происходило открыто, публично, но в последние времена такая ориентация весьма часто проводится скрытно, закулисно и даже засекречено. В основном, это происходит по причине конспиративного и даже мистериального характера некоторых идеологических систем, которым удалось возыметь политический перевес над традиционными системами народных ценностей и верований.»

Собственно говоря, геополитическую победу (на что сейчас, например, нацелены США и Китай») можно одержать не столько силой оружия, но подменой ценностных систем. А независимым может быть только и только то государство, и та нация, которые умеют аксиополитически защищаться. Дух царит над географией, а не география над духом. Это доказали и многочисленные перевороты в различных странах, совершенные при помощи технологии «оранжевой революции». Все революции совершались тогда и только тогда, когда происходила аксиополитическая катастрофа. Результатом же революций неизменно становилось значительное ухудшение положение страны в геополитическом ракурсе. Данное утверждение может показаться чересчур категоричным. Но лично я исключений не нашел. Революции неизменно ведут и к географическим, и к демографическим, и к социальным потерям. Все потом приходиться восполнять при отстранении от власти основной группы инсургентов, а за одно, пусть и в искаженном виде, восстанавливать свою систему ценностей.

Святитель Феофан – выходец из семьи сельского священника, получивший отличное образование и возросший духовно в недрах Русской Православной Церкви, отлично видел, что происходит с Россией и как падает христианская ценностная система в стране, прежде всего, в глазах образованных классов и городского населения, как замещаются традиционные ценности заимствованными. А, как не крути, революция – это феномен городской цивилизации. В крупном городе человеческая личность атомизируется и становится внутренне пустой под воздействием социальной среды. Но самое главное, святитель указывал, к чему данный процесс должен привести.

Святитель прямо предупреждал: «Нас увлекает просвещенная Европа… Да, там впервые восстановлены изгнанные было из мира мерзости языческие; оттуда уже перешли они и переходят и к нам. Вдохнув в себя этот адский угар, мы кружимся как помешанные, сами себя не помня. Но припомним двенадцатый год: зачем это приходили к нам французы? Бог послал их истребить то зло, которое мы у них же переняли. Покаялась тогда Россия, и Бог помиловал ее. А теперь, кажется, начал уже забываться тот урок. Если опомнимся, конечно, ничего не будет; а если не опомнимся, кто весть, может быть, опять пошлет на нас Господь таких же учителей наших, чтоб привели нас в чувство и поставили на путь исправления. Таков закон правды Божией: тем врачевать от греха, чем кто увлекается к нему. Это не пустые слова, но дело, утверждаемое голосом Церкви. Ведайте, православные, что Бог поругаем не бывает.»

И писал: «Как шла Французская революция? Сначала распространились материалистические воззрения. Они пошатнули и христианские и общерелигиозные убеждения. Пошло повальное неверие: “Бога нет; человек – ком грязи; за гробом нечего ждать”. Несмотря, однако, на то, что ком грязи можно бы всем топтать, у них выходило: “не замай!” “не тронь!” “дай свободу!” И дали! Начались требования – инде разумные, далее полуумные, там безумные. И пошло всё вверх дном. Что у нас?! У нас материалистические воззрения все более и более приобретают вес и обобщаются. Силы еще не взяли, а берут. Неверие и безнравственность тоже расширяются. Требование свободы и самоуправства выражается свободно. Выходит, что и мы на пути к революции. Как же быть? Надо свободу замыслов пресечь – зажать рот журналистам и газетчикам. Неверие объявить государственным преступлением, материальные воззрения запретить под смертною казнью.»

И делал вывод: «Когда же ослабеют или изменятся начала: Православие, Самодержавие и Народность, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда свое священное трехцветное знамя!.. Плодом сего будет разномыслие: всякий о всем судит по-своему, самовластие: всякий сам себе царь, и естественно после того, как у всякого стал свой ум царь в голове, разъединение и врозь – устремление сил: всякий о себе, и никто о других. Когда войдет все сие в жизнь и начнет быть преобладающим явлением, тогда начнется разложение, расстройство и уничтожение государственного тела.»

Пророчество (или уж прогноз) оправдалось полностью. Россия и сейчас не в состоянии восстановить свое «государственное тело», а «разномыслие» разжижает государственный рассудок.

Святитель Феофан нашел и истоки проблемы. Ценности, на которых строилась русская жизнь, подменялись через систему образования: «Материальные воззрения чрез школы распространяются. Лапласовская теория самообразования мира с прибавкой дарвиновских бредней идет в уроках. После школы и в письмена она вошла… и всюду приносит плод неверия». Главную роль в этом он отводил поклонению науке как идолу: «Наука не самостоятельная госпожа. В моду вошло выставлять науку как царственную некую особу. Особа эта – мечта. Ни одной у нас науки нет, которая установилась бы прочно в своих началах. Кое-что добыто по всем наукам. Но все это не таково, чтоб давать право ссылаться на науку как на авторитет решающий.

Науки нет, а есть научники, которые вертят наукою как хотят. Есть, следовательно, только догадки и наведения научников. Это то же, что прежде говорилось: разум того требует. Как разум плохо себя зарекомендовал в истории человеческих мудрований, то бросили так выражаться, а стали ставить вместо его науку – нечто безличное.

Пред женщинами ныне преклоняются. И науку выставили как какую красавицу, делают перед нею книксен. Из сего можете вывести, что и ваша наука – тоже ваши соображения. И вы можете господственно относиться к ней и выдрессировать ее, как вашей душе угодно.»

Механизм подмены ценностей через культуру святитель Феофан великолепно раскрыл на примере Льва Толстого: «Он осчастливить хочет человечество… Вот проект счастливой жизни: 1. Не противься злу… пусть бьют, режут, грабят — терпи, но молчи… не защищайся… 2. Суды не нужны, ни полиция, ни войско. 3. Присяга преступна. 4. Воевать богопротивно… 5. Разводить не следует, даже и при прелюбодеянии супругов… Доказывает, криво толкуя слова Господа в Нагорной беседе – Мф. 5, 21-48, с большими натяжками.

В тоне речи непрестанно изрыгаются хулы на Церковь, которая у него иначе не называется, как извратительницею учения Христова.

Прежде этой статьи… (5 листов убористого письма без полей), – говорит, – я написал критику догматов и евангелие – свод Евангельского учения. Мне присылал список его евангелия Ушинский… Между истинными текстами вставлены искаженные переводы некоторых мест, а инде вставлены совсем свои… содержание же такое, что, прочитав его, я должен был решить: се бред белогорячечного…

Он не верит в Пресвятую Троицу… отвергает воплощенное домостроительство, Таинства, Церковь, будущую жизнь… Христос его не Христос Господь, а какой-то резюме совершеннейшего человечества… или что-то в этом роде. Статья может иметь вредное влияние, и приславший мне писал, что в С. -Петербурге многие соблазняются, особенно из высшего круга барыни. Он литографирует свои статьи за границей, провозит их контрабандою… и распространяет секретно.»

Но святитель Феофан Затворник предлагал и лекарство от распада ценностной системы и национальной государственности. Простое лекарство, которое, впрочем, и по ныне кажется слишком горьким для изрядного числа россиян. Но дадим его духовный рецепт полностью: «Любите Россию в духе Православия, ревнуйте об усовершенствовании ее во всех отношениях, но без нарушения мира веры, без подрыва ее основ и ее ценности повсюдной. В этом, скажу вам в горести, надежда на одних вас. Многие у нас уже начали уклоняться на распутия. Из чудных источников пьют они мутную воду неверия и напаяются началами, не сообразными с государственным устройством нашим и с духом нашего народа. Если вы пойдете по следам их, погибла Россия.»

Сложно, да и невозможно оспорить актуальность мыслей святителя Феофана Затворника для нынешней России.

Александр Гончаров