Автор:

Олег Ракитянский.

Проводимая Императрицей Екатериной II политика освоения причерноморских территорий и судоходства по реке Борисфен (Днепр) вызывала яростное неприятие со стороны Османской Империи (исламское монархическое государство турецкой династии Османов), обоснованно опасавшейся возможной в будущем потери Крыма. К этому следует добавить, что и все земли Приазовья, Северного Причерноморья и Крыма контролировала Османская империя. Они являлись плацдармом для агрессии против России, а само море на тот момент представляло собой внутренне озеро Порты (синоним Османской Империи).

Одновременно необходимо было учитывать, что интересы экономического развития России в XVIII в. настоятельно требовали выхода к Чёрному морю, по которому наши предки издавна совершали морские походы, и которое в древние времена так и называлось – Русским морем. Таким образом, для возобновления исторических связей с Ближним Востоком и средиземноморскими государствами, обеспечения безопасности южных границ державы необходимо было очистить от турок северное побережье Чёрного моря. Порта, поддерживаемая Англией, Францией и Австрией, блокировала выход Россию к морю. Министр иностранных дел Турции тогда заявил, что: «… султан смотрит на Чёрное море, как на дом свой внутренний, куда нельзя пускать чужеземца: скорее султан начнет войну, чем допустит ходить русским кораблям по Чёрному морю».

Поводом к развязыванию войны послужил незначительный пограничный инцидент около местечка Балты (г. Балта, Украина). Турецкое правительство, несмотря на предложение Екатерины II уладить конфликт мирным путём, не хотело идти ни на какие переговоры. Под непосредственным влиянием французского и австрийского послов турецкий султан Мустафа III 14 октября 1768 г. объявил войну России.

После объявления войны турки, осенью 1768 г., с территории Крыма (Крымское ханство было вассалом Порты) вторглись в Россию. Во встречном бою турки были разбиты и убрались восвояси опять на полуостров, не отказавшись от своих захватнических планов. Достижение перелома в противостоянии с османами возможно было лишь при участии в войне морских сил Российской Империи.

Концепцию задействования флота на Чёрном море впервые предложил Императрице её тогдашний фаворит – Григорий Орлов, которому в свою очередь поведал его родной брат – Алексей, написав: «… Ехать нужно до Константинополя и освободить всех благочестивых и православных от ига тяжкого. И скажу так, как государь Пётр I в грамоте сказал: а их, магометан неверных, согнать в песчаные степи на прежние их жилища. А здесь снова появится благочестие, и восславим нашего Бога всемогущего». В свою очередь Григорий Орлов в своём докладе Екатерине II предлагал: «Отправить, в виде круиза в Средиземное море пару судов и оттуда сделать противнику диверсию». На этом основании, вполне можно предположить, что геополитические представления Григория и Алексея выходили далеко за континентальные баталии и владение причерноморскими землями. России нужны были проливы Босфор и Дарданеллы для беспрепятственного выхода в Средиземное море и превращение в морскую, европейскую державу.

Другой целью направления морской эскадры была поддержка потенциального восстания православного населения Балкан против Порты (события Второго Пелопоннеского восстания в 1769 г.) и угроза туркам с тыла. Отвлекая тем самым часть турецкого флота (на побережье Азовского моря русские войска в начале 1769 г. овладели городами Азов и Таганрог) от участия в сухопутных сражениях в Причерноморье.

Вышедшая из Кронштадта 18 июля 1769 г., русская эскадра состояла из девяти линейных кораблей, трёх фрегатов, 17-19 вспомогательных судов и бомбардирского судна «Гром». Общее руководство экспедицией было возложено на Алексея Орлова; командующим эскадрой был назначен адмирал Григорий Спиридов.

Заметив 23 июня (6 июля) 1770 г. вражеский флот, стоявший за островом Хиос (возле г. Измир, Турция) на якоре, наша армада на рассвете 24 июня (5 июля) вошла в Хиосский канал. Вдоль побережья, от Чесменского залива (г. Чешма, Турция) к северу, стояла в две линии на якорях османская армада. Она насчитывала 16 кораблей, 60 мелких судов, 6 фрегатов и имела 15 000 человек личного состава и 1 430 орудий. Турки построили свой флот в две линии у анатолийского берега. При этом корабли второй линии стояли в промежутках между кораблями первой линии. Подобное построение давало возможность туркам ввести в бой артиллерию одного борта сразу всех кораблей. Мелкие суда были расположены между берегом и линиями боевых кораблей. Командовал турецким флотом Гассан-эд-Дин – капитан-паша, находившийся на берегу. На кораблях его замещал Гассан-Бей.

Около 4 часов утра 25 июня (7 июля) на флагманском корабле русского флота «Три иерарха» был поднят сигнал «приготовиться к бою», т.е. произвести осмотр орудий, фитилей, картузов и т.п. Русский флот к этому моменту состоял из 9 линейных кораблей, 3 фрегатов, 1 бомбардирского корабля и нескольких мелких судов. На кораблях находилось около 6 500 человек личного состава и 608 орудий. Несмотря на явное количественное превосходство турок, граф Орлов, уповая на Бога и возлагая надежду на самоотверженность, храбрость своих воинов, отважился атаковать противника. Орлов приказал создать шпринги (тросы, соединённые якорями, которые удерживают судно в нужном положении) на случай, если придётся встать на якорь против врага. Граф выстроил линию баталии и двинулся на турок. Во главе эскадры стал линейный корабль «Св. Евстафий». На это судно был направлен огонь трёх линейных турецких кораблей (включая флагмана османской флотилии «Бурдж-у-Зафер»).

Было решено сначала атаковать турецкий авангард и часть центра, а после того как они будут разбиты, нанести удар остальным кораблям противника. В 11 часов утра корабли русского флота начали подходить к врагу. В 11 час. 30 мин. авангард приблизился к линии противника на дистанцию в 3 кабельтовых (1 кабельтов = 185 метров) и был встречен залпом кораблей османов. Командование и матросы русских кораблей проявили выдержку и хладнокровие. Не отвечая на огонь, они сохранили курс на сближение до дистанции «мушкетного» выстрела (около 1 кабельтова). Линия турецких кораблей была плотной, и вероятность попадания на столь малой дистанции была весьма велика.

К часу дня подошли корабли арьергарда (замыкающие строй). «Евстафий» постепенно сближался с 90-пушечный «Реал Мустафа». Русские матросы с нетерпением ожидали схватки с противником в рукопашном бою. В напряженную минуту, когда оба корабля уже сцепились на абордаж, из-под палубы турецкого корабля вырвался столб пламени и он весь загорелся. Русские матросы бросились спасать свой корабль. Адмирал Спиридов вынужден был покинуть «Евстафий». С горящего турецкого корабля на «Евстафий» упала грот-мачта, и через десяток минут пороховые запасы нашего флагмана взорвались. Горящие обломки «Евстафия» засыпали линию турецких кораблей. «Реал Мустафа» был объят пламенем. Воспользовавшись замешательство врага, русские корабли открыли интенсивный огонь. Всё это вместе взятое создало панику на кораблях османов. Через 10 – 15 минут после гибели «Евстафия» «Реал Мустафа» также взлетел на воздух, рассыпав массу горящих обломков и вызвал очередной приступ паники. Турки не выдержали и стали спешно рубить якоря, сниматься и в полном беспорядке отходить в бухту Чесмы. К 14 часам первый этап битвы завершился.

К 5 часам 25 июня (7 июля) Орлов созвал совет для подведения итогов сражения и принятия плана дальнейших действий. На совете было решено – запереть турецкий флот в Чесме и уничтожить его брандерами* при поддержке артиллерии кораблей. Согласно приказа, в ночь на 26 июня, отряд в составе линейных кораблей: «Ростислав», «Европа», «Не тронь меня», «Саратов», фрегатов «Надежда благополучия», «Африка» и бомбардирского корабля «Гром» должен был войти в Чесменскую бухту и открыть артиллерийский огонь по кораблям противника. Под прикрытием артиллерийского огня русских кораблей в атаку должны были пойти брандеры с целью поджечь флот турок. Готовых брандеров в русской эскадре не было. Бригадиру морской артиллерии Ганнибалу (родственник А.С. Пушкина) было приказано изготовить 4 брандера. К 26 июня они были готовы.

К 13 часам 26 июня в результате стрельбы бомбардирского корабля «Гром» и корабля «Европа» были вызваны первые пожары на кораблях турецкой эскадры. В это же время по сигналу были выпущены в атаку брандеры после чего русские корабли прекратили огонь. Из четырёх брандеров до места дошли два, один из которых сцепился с уже горевшим кораблём. Другой брандер под командой лейтенанта Дмитрия Ильина, несмотря на ожесточённый артиллерийский огонь противника, сцепился с 84-пушечным турецким кораблем. Брандер был подожжён, а сам Ильин пересел на шлюпку. От огня брандера турецкий корабль загорелся и поджёг другие корабли. С окончанием атаки брандеров русские корабли, вновь открыли огонь на поражение. В конце второго часа два линейных турецких корабля взлетели на воздух. В 14 часа 30 мин. ещё три турецких корабля сгинули в пучине моря. К этому времени в бухте пылало свыше 40 судов, представлявших собой море огня. В период с 16 час. до 17 час. 30 мин. взорвалось ещё шесть линейных кораблей турецкого флота. В 19-м часу раздался оглушительный взрыв, по силе превосходивший всё то, что было до сих пор, — это одновременно взорвались ещё четыре корабля турок. К 20-ти часам взорвались остальные, более мелкие суда.

Таким образом, в течение 6 часов было взорвано и сожжено 15 линейных кораблей, 6 фрегатов и большое число мелких судов; погибло до 11 тысяч турок. По словам очевидцев, вода в бухте представляла собой густую смесь пепла, грязи, обломков и крови. Из всего турецкого флота русским воинам удалось захватить только один 60-пушечный корабль «Родос» и 5 галер.

Значение и пример легендарной морской виктории состоит в том, что, уступая противнику числом кораблей и пушек, находясь за тысячи миль от своих портов, русский флот, благодаря профессиональной выучке, выдержке, умелому  решительному командованию, беспримерному мужеству и героизму моряков, одержал крупнейшую победу, уничтожив один из сильнейших флотов Европы.

Блистательная виктория сыграла важную роль при подписании мирного Кючук-Кайнарджийского мирного договора с турками (1774 г.). По указанию Екатерины II, для восхваления победы, в Большом Петергофском дворце был изготовлен памятный Чесменский зал (1774—1777 годы), были воздвигнуты два монумента к этому событию: Чесменская пилястра в Царском Селе (1778 год) и Чесменский памятник в Гатчине (1775 год), а также возведены Чесменский дворец (1774—1777 годы) и Чесменский храм святого Иоанна Предтечи (1777—1780 годы) в Санкт-Петербурге.

В наше время, день 7 июля – стал Днём победы русской морской эскадры над турецкой в Чесменском бою.