ПАСТЫРИ — ВОИНЫ.

Священномученик Серафим
Священномученик Серафим (в миру Леонид Михайлович Чичагов) родился 9 июня 1856 года в роду знаменитого адмирала Чичагова, героя войны 1812 года. Это была одна из знаменитых дворянских фамилий России.
Его учеба проходила вначале в 1‑й Санкт-Петербургской классической гимназии, затем — в Пажеском корпусе, самом аристократическом учебном заведении России. После окончания корпуса в 1874 году Чичагов зачислен на службу в гвардейскую артиллерийскую бригаду Преображенского полка.
Военная карьера его складывалась так: прапорщик (1874 г.), подпоручик (1876), поручик (1878), адъютант товарища Его Императорского Величества генерал-фельдцейхмейстера (1878), штабс-капитан (1891), полковник (1891).
В 1877–1878 годах Чичагов участвовал в русско-турецкой войне и был удостоен высоких воинских наград за освобождение Болгарии. За храбрость при осаде Плевны и взятии Телиша награжден генералом М. Д. Скобелевым личным оружием.
Знания и опыт Чичагова высоко ценились. В 1881 году как опытный артиллерист, он был направлен в Париж на маневры французских войск. Он был награжден тринадцатью орденами и медалями. Военную службу Леонид Михайлович совмещал с историко-литературной деятельностью. За этот период им написаны:
«Дневник пребывания Царя-Освобо­дителя в Дунайской армии в 1877 г.». За этот труд портрет Л. М. Чичагова был пожизнено помещен в Национальном музее в Софии.«Французская артиллерия в 1882 году». Автор был награжден орденом Почетного Легиона. Глава Чичагова в книге «Архив адмирала П. В. Чичагова 1855 г. (о своем знаменитом деде), в журнале « Русская Старина за 1866–1888 гг. ». «Примеры из прошлой войны 1877–1878 гг.» Рассказы о подвигах солдат и офицеров 2 части. В 1878 году Л. М. Чичагов познакомился с о. Иоанном Кронштадтским и стал его духовным сыном.
В 1879 году Леонид Михайлович женился на Наталии Николаевне Дохтуровой, внучатой племяннице Д. С. Дохтурова, героя Отечественной войны 1812 года.
Чичагов с детства отличался не­обыкновенной религиозностью. Служа в Преображенском полку, он состоял старостой Преображенского собора в Петербурге и вкладывал немалые средства.
Военная карьера не удовлетворяла Л. М. Чичагова. В 1891 году, к удивлению всех, он, состоя адъьютантом при Великом Князе Михаиле Николаевиче, выходит в отставку в чине полковника, избрав путь священства.
Чичагов переезжает с семьей в Москву и изучает богословские науки.
В это время окончательно складывается его отношение к миру — отношение православного человека. Он последовательно принимает священство, затем, овдовев, монашество, участвует в сане архимандрита в прославлении Серафима Саровского, становится епископом. Несколько лет находится на разных кафедрах, в том числе и в Орле. Желание максимально помогать нуждающимся заставило заняться Чичагова медициной настолько серьезно, что, не имея специального образования, он разработал свою систему лечения и создал фундаментальный труд «Медицинские беседы», напечатанный в 2 т., подготовил книгу «Краткое изложение медицинских бесед». Незадолго до этой книги вышла брошюра духовного содержания «Что служит основанием каждой науки?».
Уже в этой брошюре, вышедшей до принятия сана, выразились стремление Чичагова к богословскому осмыслению действительности, глубокая вера и твердое желание последовательно осуществлять в жизни учение Спасителя. Этот период жизни Леонида Михайловича Чичагова завершается принятием священства.
28 февраля 1893 года Л. М. Чичагов рукоположен в сан священника в Кремлевском Успенском кафедральном соборе и назначен в Кремлевскую синодальную церковь Двунадесяти Апостолов. Он энергично взялся за восстановление этого храма. По окончании работ отец Леонид был награжден бархатной скуфьей и набедренником.
Будучи историографом Царя-Осво­бо­дителя и участником войны, Чичагов был приглашен на торжества по случаю создания в Московском Кремле памятника Императору Александру II в 1893 году. В 1895 году протопресвитером военного и морского духовенства отец Леонид назначен священником по окормлению воинов Артиллерийского ведомства Московского военного округа. И здесь реставрирует храм во имя святителя Николая на Старом Ваганькове.
В 1895 году отец Леонид овдовел.
В семье сохранилось предание о том, как переживала жена рукоположение Леонида Михайловича. Отец Иоанн Кронштадтский сказал Наталье Николаевне: «Ваш муж должен стать священником, и вы не должны препятствовать и мешать избранному вашим мужем пути, так как на этом поприще он достигнет больших высот». И вот 36 лет от роду Наталия Николаевна умерла, оставив четырех малолетних дочерей — Веру, Наталию, Леониду и Екатерину.
Смерть жены через два года после принятия сана полностью соединила отца Леонида с Церковью. Он принял монашество и был приписан к Свято-Троицкой Сергиевой лавре. А В 1898 году пострижен в мантию с именем Серафим.
Решение уйти от мира не стало для иеромонаха Серафима уходом от мирских испытаний, которые по попущению Божию свалились на него со стороны братии монастыря. Радость, сопровождавшая принятие отцом Серафимом монашеского сана, омрачалась завистью и клеветой со стороны братии новопостриженного.
В это сложное время по молитвам преподобного Серафима Саровского отцу Серафиму была преподана духовная поддержка через одну из духовных дочерей — Наталью Петровну Киреевскую. Вдова русского православного философа — орловца Ивана Васильевича Киреевского, некогда возвращенного ею по благословению преподобного Серафима в лоно Православной Церкви, Н. П. Киреевская использовала весь свой известный в высших церковных кругах авторитет для того, чтобы испытавшему зависть и клевету иеромонаху Серафиму было оказано заступничество со стороны высших церковных иерархов. (Письмо Н. П. Киреевской от 29 ноября 1898 г. к архи­епископу Харьковскому Флавиану (Городецкому). Находясь в лавре, отец Серафим составил документальный очерк «Зосимова пустынь» — монастыря, приписанного к лавре.
В 1899 году иеромонах Серафим назначен настоятелем Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря. В том же году он возведен в сан архимандрита и назначен благочинным монастырей Владимирской епархии.
В эти годы не прекращается и литературная деятельность архимандрита Чичагова. Он работает над Летописью Серафимо-Дивеевского монастыря. Благодаря его трудам и обращению к Царю это было отражено в документе: «Деяние Св. Синода 29 января 1903 г. », в котором материал, на основании которого Синод вынес решение о канонизации старца Серафима Саровского.
Был разработан подробный церемониал торжественного открытия святых мощей Преподобного, в котором были предусмотрены как богослужения, так и перенесение мощей из могилы в специальную гробницу.
Торжества состоялись 17–19 июля (ст. ст.) 1903 года в присутствии Царской Семьи, о чем была полная информация в прессе.
Деятельность архимандрита Серафима заслужила высокую оценку как у Царя (подарена митра), так и у многих священнослужителей, бывших на торжествах.
Архимандрит Серафим написал краткое житие Преподобного, краткую летопись Серафимо-Дивеевского монастыря, а также акафист Преподобному Серафиму, который звучит в храмах и теперь. Чтение этого акафиста чудо­творно, о чем писал Сергей Нилус. Он стал значительным событием в православной гимнографии. В1903 году отец Серафим написал житие преподобного Евфимия Суздальского, небесного покровителя монастыря, возглавляемого архимандритом Серафимом. Синод высоко оценил заслуги отца Серафима и как настоятеля и как талантливого агиографа и гимнографа. 14 февраля 1904 года он был назначен настоятелем одной из семи ставропигиальных обителей — Воскресенского Ново‑Иерусалимского монастыря. Промысел Божий посылает отцу Серафиму новое служение, совпавшее с началом социально-экономических и духовных настроений в России. 28 апреля 1905 г. в Успенском соборе Московского Кремля была совершена хиротония архимандрита Серафима в епископа Сухумского.
В Грузии новый Владыка столкнулся с грозной ситуацией. Революция 1905 года взбаламутила грузинский национализм, и епископ Серафим включился в противосмутную борьбу. Но прослужил он недолго. 6 февраля 1906 года святитель переведен на Орловскую кафедру.
Здесь Владыка Серафим с обычным рвением начал возрождать и устраивать церковную жизнь в приходах. Он утверждал, что в их обязанности входила организация пастырско-литургической и административно хозяйственной жизни, решение духовно-просветительских задач, куда входило устройство больниц, школ, столовых и богаделен.
«Духовное возрождение России возможно только тем путем, каким совершалось ее духовное рождение. А именно: необходимо вернуться к церковно-общественной жизни древнерусского прихода, чтобы приходская община единодушно занималась не только просвещением, благотворительностью, миссионерством, но и нравственностью своих со­членов, восстановлением прав старших над младшими, родителей над детьми, воспитанием и руководством молодого поколения».
О любви к Владыке разных слоев населения, особенно интеллигенции, свидетельствует то, что в Орлов­ской областной публичной библиотеке имени И. А. Бунина сохранилась книга И. Белоруссова «Дательный самостоятельный падеж в памятниках церковно-славянской и древне-русской письменности» — Варшава, 1899 год с автографом: «Его преосвященству, Высокочтимому Архипастырю Серафиму почтительнейший автор». Значение епископа Серафима в Церкви неуклонно росло, что показало назначение его в 1907 году присутствующим членом Священного Синода.
В 1908 году состоялось назначение в Кишиневскую епархию, где состояние приходской жизни было удручающим. Здесь вообще не велось духовно- просветительской работы. Как и в Орле архипастырь энергично начал возрождать духовную жизнь в приходах. На основе опыта Орловской епархии он составляет «Обращение к духовенству Тверской епархии по вопросу о возрождении приходской жизни». Известны его беседы в Государственной Думе «О приходских общинах».
Большой потерей для Владыки стала кончина в декабре 1908 года праведного Иоанна Кронштадтского — духовного наставника и молитвенного советчика во всех начинаниях, у которого он черпал душевные и физические силы.
Переживая потери близких, порой непонимание и одиночество, архипастырь находил новые силы в молитвенной жизни. Он подчеркивал: «В каждой губернии есть какая-нибудь местная чтимая или чудотворная икона, к которой народ любит обращаться за помощью и утешением. Такая икона есть и в Бессарабии. Это Гербовецкая чудотворная икона Божией Матери». Еженедельно перед иконой Владыка читал акафист в кафедральном соборе.
Трехлетние старания Владыки не прошли незамеченными. Его преобразования в епархии получили высокую оценку Государя и Священного Синода, а святитель Указом от 16 мая 1912 года получил сан архиепископа.
В 1912 году архиепископ Серафим был направлен к месту очередного служения, в Тверскую епархию.12 июня 1909 года он был на торжественном почитании святой благоверной княгини Анны Кашинской, откуда в свое время привез в Кишинев икону с частицей святых мощей. В Тверской епархии дела обстояли несколько лучше, чем в других местах служения, и Владыка смог использовать свой опыт по организации деятельности приходов.
Со скорбью святитель встретил весть о первой мировой войне. Как архиерей и офицер, он хорошо знал положение нашей армии. Молитвы, проповеди, сбор средств, помощь раненым и увечным — в этом заключалась деятельность Владыки в период всей военной кампании.Но более всего архипастырь опасался, что война со всеми ее проблемами может усугубить внутреннее нестроение, которое подорвет основы Православия и монархии. Так и вышло.
В марте 1917 года после отречения Николая II, когда Святейший Синод признал Временное правительство, Владыка не скрывал своего негативного отношения к происходящему. Это имело свои последствия, и его хотели даже отправить на покой. Но летом 1917 года архиепископ Серафим был избран членом Поместного Собора. Он возглавил отдел «Монастыри и монашество», работа которого направлялась на развитие монастырской и монашеской жизни.
Ноябрь 1917 года изменил всю жизнь в православной России. Чувствуя гонения на нашу Церковь и ее чад, Патриарх Тихон за несколько дней до роспуска Поместного Собора 17 сентября 1918 года возвел Владыку Серафима в сан митрополита и успел назначить его на Варшавскую и Привисленскую кафедру митрополитом Варшавским и всея Польши, которая была свободна от большевиков. Но ему власти не дали возможности выехать в Польшу. До конца 1920 года Владыка находился в Черниговском скиту Троице-Сергиевой лавры.
21 сентября 1921 года Владыку арестовали. По просьбе дочерей его 16 января, тяжело больного, выпустили из Таганской тюрьмы. Он сразу включился в деятельность Священного Синода.
25 апреля 1922 года больной митрополит приговаривается к ссылке в Архангельскую область, где дает бесконечные показания.
Возвратившись в Москву, Владыка общается с братией Свято-Данилова монастыря, где собралось много архиереев, которым было предложено выбрать любые сохранившиеся монастыри для своего местожительства.
Митрополит Серафим с радостью принимается игуменией Арсенией (Добронравовой) в Воскресенский Федоровский монастырь, под Шуей Владимирской области. Здесь он прожил два года.
В 1927 году Владыка признал власть митрополита Сергия (Страгородского). В конце 1927 года митрополит покидает обитель, чтобы принять участие в деятельности Временного Патриаршего Священного Синода.
В феврале 1928 года Владыка назначается управляющим Ленинградской епархией, где царило обновленческое движение. Здесь хорошо знали 72-летнего святителя. В сентябре 1930 года было создано «Общество митрополита Серафима» при Троицком Измайловском соборе. В 1933 году 77‑летний Владыка был уже тяжело болен. Над ним опять висела угроза ареста. 24 октября, отслужив в Спасо-Преображенском соборе последнюю в родном городе литургию, митрополит Серафим был отправлен на покой. С 1934 года Владыка жил на даче близ станции Удельная Казанской железной дороги. Его навещают родные, друзья, духовные и родные дети. Наступил роковой 1937 год. В ноябре 82‑летнего митрополита, прикованного к постели, с гипертонией и водянкой вынесли на носилках в машину «скорой помощи», потому что на «черном вороне» его уже нельзя было перевозить. Владыка был доставлен в Таганскую тюрьму. Все имущество было конфисковано. В череде допросов настаивали оговорить его сподвижников, отказаться от Православной веры. Но святитель не признал ни одного обвинения. Известно, что, прощаясь с умирающим протоиереем Иоанном Кронштадтским, он получил последнее благословение праведника. «Я могу, — сказал отец Иоанн, — спокойно умереть, зная, что ты и преосвященный Гермоген будете продолжать мое дело, будете бороться за Православие, на что я вас благословляю». Постановлением Особой тройки УНКВД по Московской области от 7 декабря 1937 года было принято постановление о расстреле подвижника веры. 11 декабря митрополит Серафим принял мученический венец и был похоронен в подмосковном Бутово.
10 ноября 1988 года митрополит Серафим (Чичагов) реабилитирован.
Митрополит Серафим был верным служителем Русской Православной Церкви, верным и искренним патриотом своей Родины. Всю жизнь он боролся за чистоту Православия. Владыка отличался необычайно разносторонними талантами и все свои способности претворял в жизнь во славу Божию.
Рассмотрение богословского наследия митрополита Серафима и его деятельности на всем пути служения дает яркое представление о нем как об угоднике Божием, всю жизнь боровшемся за судьбу Православия. Изучение всей жизни этого подвижника — достойный памятник новомученику Митрополиту Серафиму.
Деянием Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 23 февраля 1997 года, удостоверившись в его подвиге как мученика за Христа единомысленно определено о канонизации митрополита Серафима (Чичагова, 1856–1937).
Память священномученику митрополиту Серафиму определено праздновать в день его мученической кончины — 11 декабря (28 ноября).

Преподобноисповедник Сергий (Сребрянский)
В Орле с 1896 года квартировал 51-й Черниговский драгунский полк. Штаб полка и офицерское собрание находились на улице Московской, в доме, построенном в 1856 году почетным гражданином купцом А. Н. Перелыгиным (теперь в этом здании «Зенит-банк»).
На месте нынешней музыкальной школы № 2 возвышалась Покровская военная церковь Черниговского драгунского полка, а рядом приходская школа, здание которой сохранилось до нашего времени. Она построена в 1902 году отцом Митрофаном. До начала войны с Японией священником в этом храме служил протоиерей Митрофан Васильевич Сребрянский, прошедший с полком всю русско-японскую кампанию. До наших дней сохранился его дневник полкового священника, где он подробно изображает свою жизнь и пастырскую деятельность в необычной обстановке — в походе, среди ужасов кровопролитной войны.
Преподобноисповедник Сергий (в миру Митрофан Васильевич Среб-рянский) родился 1 августа 1870 года в селе Трехсвятском Воронежского уезда Воронежской губернии в семье священника. Через год после рождения сына о. Василия перевели в село Макарий в трех километрах от Трехсвятского. Как и большинство детей священников, Митрофан Васильевич закончил Духовную семинарию, однако не стал сразу священником.
Часть образованного общества того времени была настроена против Православной Церкви, и тот, кто горел желанием послужить своему народу и для кого не безразличны были интересы нравственные, уходил в общественные движения, чаще всего социалистические.
Под влиянием народнических идей Митрофан Васильевич поступил в Варшавский ветеринарный институт. Здесь, среди равнодушных к вере студентов, в католической Польше, он стал усердно посещать православный храм. В Варшаве он познакомился со своей будущей женой, Ольгой Владимировной Исполатовской, дочерью священника, служившего в Покровском храме в селе Владычня Тверской епархии; она окончила курс Тверской гимназии, собиралась работать учительницей и приезжала в Варшаву навестить родственников. 29 января 1893 года они обвенчались.
В Варшаве Митрофан Васильевич вновь стал размышлять о правильности выбора своего пути. В душе было пламенное желание служить людям, но достаточно ли ограничиться внешним служеним, стать специалистом и помогать народу, крестьянам всего лишь в ведении хозяйства? Душа молодого человека ощущала неполноту такого рода служения, и он решил вступить на поприще служения священнического.
2 марта того же года епископ Воронежский Анастасий рукоположил Мит­рофана Васильевича в сан диакона Стефановской церкви слободы Лизиновки Острогожского уезда. В сане диакона о. Митрофан пробыл недолго. 1 марта 1894 года он был назначен священником 47‑го драгунского Татарского полка, а 20 марта епископ Острогожский Владимир рукоположил его в сан священника.
15 января 1896 года о. Митрофан был перемещен на вакансию второго священника к Двинскому военно-крепостному собору и 1 сентября того же года вступил в должность законоучителя Двинской начальной школы. 1 сентября 1897 года о. Митрофан был переведен в город Орел и назначен настоятелем Покровского храма 51‑го драгунского Черниговского полка, шефом которого была Ее Императорское Высочество Великая Княгиня Елизавета Федоровна.
С этого времени начался относительно продолжительный период жизни о. Митрофана в Орле. Здесь он всего себя отдал служению Богу и духовной помощи пастве. Он был утешителем многих, прекрасным и серьезным проповедником, слово которого впитывалось слушателями, как впитывается дождь в жаждущую влаги почву. Паства потянулась к искреннему и ревностному пастырю, создался крепкий приход, и это позволило о. Митрофану приняться за трудное дело постройки храма, которое он с успехом закончил. Он создал при приходе библиотеку и школу. Все получаемые от благотворителей средства о. Митрофан жертвовал на храм, школу и библиотеку. В 1900 году он был награжден золотым наперсным крестом с драгоценными украшениями.
В 1902 году в казарме Черниговского полка священником была открыта читальня для воинов полка, а при школе — библиотека, книги для нее приобрел протоиерей Сребрянский. Здесь было около двух тысяч томов исторического, религиозно-нравственного и описательного содержания.
При церкви было также открыто общество трезвости. Отец Митрофан вносил пожертвования и в Орловский Дом трудолюбия.
Богослужения в полковой церкви совершались по праздничным дням, а во вторник, среду и пятницу проводились беседы религиозно-нравствен­ного содержания с чинами полка в казарме. Тяжелых пороков и преступлений в полку не было.
Летом 1903 года в Сарове состоялось торжественное прославление преподобного Серафима. На этих торжествах был о. Митрофан. Здесь он был представлен Великой Княгине Елизавете Федоровне и произвел на нее самое благоприятное впечатление своей искренней верой, смирением, простотой и отсутствием какого-либо лукавства.
В 1904 году началась русско-японская война. 11 июня 51‑й драгунский Черниговский полк выступил в поход на Дальний Восток. Вместе с полком отправился и о. Митрофан. У священника не было ни тени сомнений, ни помыслов уклониться от исполнения своего долга. За семь лет служения полковым священником в Орле он настолько сжился со своей воинской паствой, что она стала для него как одна большая семья, с которой он разделял все тяготы походной жизни. Везде, где представлялась возможность, он со своими помощниками ставил походную церковь, подаренную Великой Княгиней, и служил. Вместе с полком участвовал в сражениях. В служебном формуляре о. Митрофана кратко записано: «Был в сражениях: 1) Ляоянском — 13–15/VIII —1904 г.;
2) Шанхайском — 25/IX—7/X-1904 г.; 3) набегах на Инкоу 25/XII‑1904 г. –7/1-1905 г.; 4) Мукденских 15/11–7/III‑1905 г.; 5) у деревни Санвайцзы 17–18/VI‑1905 г. Во всех означенных сражениях под огнем неприятеля совершал богослужения, напутствовал раненых и погребал убитых».
Во время служения в действующей армии о. Митрофан вел подробный дневник, который печатался в журнале «Вестник военного духовенства», а затем вышел отдельной книгой. Дневник дает полное представление о нем как о смиренном пастыре, верном своему священническому долгу. Здесь, в условиях походных трудностей, тяжелых боев, где солдаты и офицеры рисковали жизнью, он увидел, насколько русский человек любит свою Родину, с каким смирением отдает за нее свою жизнь, увидел и то, как разрушительно по последствиям и противно действительности описывают столичные газеты происходящее на фронте, как будто это пишет не русская пресса, а неприятельская, японская. Здесь он увидел, насколько глубоко разделился по вере русский народ, когда православные и неверующие стали жить как два разных народа.
15 марта 1905 года о. Митрофан, как опытный пастырь и духовник, был назначен благочинным 61‑й пехотной дивизии и в этой должности прослужил до окончания войны. 2 июня 1906 года он вместе с полком вернулся в Орел.
В июне 1906 года Елизавета Федоровна приезжала в Орел для осмотра возвратившегося с Дальнего Востока Черниговского полка. Здесь она встретилась с отцом Митрофаном Сребрянским.
За выдающиеся пастырские заслуги, проявленные во время войны, о. Митрофан 12 октября 1906 года был возведен в сан протоиерея и награжден наперсным крестом.
9 августа 1916 года временно управляющий Московской епархией епископ Волоколамский Феодор представил в Синод прошение о награждении о. Митрофана митрою «за отлично- усердное служение его Святой церкви труды по обстоятельствам военного времени и полезную деятельность его в Марфо-Мариинской обители». 2 октября 1916 года о. Митрофан был награжден митрой.
В декабре 1919 года отец митрофан был пострижен в монашество с именем Сергий. Вскоре после этого Патриарх Тихон возвел о. Сергия в сан архимандрита.
За военные действия в Маньчжурии Сребрянский имел награды: скуфья и камилавка. За войну получил военные награды: Анна III степени, Анна II степени, Владимир IV степени, и по окончании русско-японской войны был получен наперсный крест на Георгиевской ленте.
Много лет священник провел в ссылке и на поселении в Тверской области. Скончался он 23 марта 1948 года.
На юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, состоявшемся в августе 2000 года в Москве, архимандрит Сергий (Сребрянский) канонизирован как преподобноисповедник.
Память 23 марта (5 апреля).

Священники — защитники
Отечества в годы
Великой Отечественной войны
Проявления патриотической деятельности РПЦ в Великой Отечественной войне были весьма многообразны.
Сотни священнослужителей, включая тех, кому удалось вернуться к 1941 году на свободу, отбыв срок в лагерях, были призваны в ряды действующей армии.
По свидетельству верующих жителей и священнослужителей г. Орла, от рук оккупантов погибли священники Орлов и Оболенский.
В городе Орле в течение фашистской оккупации успешно действовал подпольный госпиталь. В народе его называли Русской больницей. Одним из руководителей в нём был врач Владимир Иванович Турбин, который тайно был пострижен в монашество епископом Александром (Щукиным) 21 марта 1934 года с именем Никон. После войны при архиепископе Фотии (Тапиро) он был рукоположен с сан иеромонаха. Личное мужество врача и подвиг медицинского персонала позволили после освобождения более 200 бойцам Красной Армии влиться в действующие ряды нашей армии.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 октября 1966 года В. И. Турбин за мужество и отвагу, проявленные в борьбе с захватчиками в период Великой Отечественной войны, был награждён медалью «За отвагу».
Отдельные священнослужители, вынужденные до войны, вследствие гонений, оставить церковное служение, вступили в ряды действующих войск. Одним из них был священник села Сретенье Орловского района Митрофан Александрович Свиридов, погибший под Сталинградом. Бывший настоятель Сергиевской церкви г. Ливны Мефодий Дужик. Священник Вильницкий, который В 1932–36 гг. отбыл срок заключения, а в 1941–43 гг. служил священником в Колпнянском районе, принимал участие в войне и был награждён медалью «За победу над Германией», после войны служил в районах Орловской области.
Священник Карп Родионович Новиков, 1901 года рождения, в 1941 году был призван в Красную Армию. Прошёл всю войну. Награждён медалями и семью благодарностями Верховного Главнокомандующего.
Священник Сергей Александрович Симечев, 1894 года рождения, репрессирован, в 1942 г. призван в Красную Армию. Награждён медалями и благодарностью «За победу над японским империализмом».
В партизанском движении принимал участие бывший протодиакон Ахтырского кафедрального собора города Орла Стефан Юрашевич.
В 1946 году Правительство СССР разрешило Совету по делам РПЦ при Совете Министров СССР представить к награждению медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–45 гг.» правящих епископов и тех священников, которые особо отличились в проведении церковно-патриотической работы в период войны.
В 1947 году этими медалями были награждены: Николай Антонович Лыков — бывший настоятель Казанской церкви в г. Ельце, Терентий Петрович Печкарёв — священник села Архарово Малоархангельского района и Иван Тимофеевич Кузнецов — священник села Клеймёново Володарского района, который до 1951 года вносил деньги в райсобес на помощь детям-сиротам.

Отец Петр Бахтин
Родился отец Петр в 1918 году в селе Бородинка Орловской области. Родители его были глубоко верующие люди, из крестьян, матушка в юности даже хотела в монастырь уйти, но духовник сказал, что ее крест — выйти замуж и растить детей.
В 1931 году всю семью сослали в Казахстан за то, что отец отказался вступать в колхоз. В товарных вагонах везли через всю Россию, а потом высадили прямо посреди голой степи. Ни домов, ни пищи. Братья и сестры Петра, а затем и отец умерли от голода.
Когда началась финская война, Пет­ра Бахтина призвали в армию. Тогда из ста человек карагандинских призывников домой вернулся он один. Потом началась Великая Отечественная. За время войны на Петра дважды приходили «похоронки», и каждый раз его отпевали в церкви, но он вернулся вопреки всему. С четырьмя орденами на груди.
Первый орден — за удержание высоты, когда комбат Бахтин вызвал огонь на себя, другой — за переправу через Вислу, третий орден, Красной Звезды, — за взятие ценного «языка». Последнюю награду, орден Красного Знамени, Петр Бахтин получил за взятие Праги. Там перед штурмом чешской столицы комбата послали в разведку, и он попал под обстрел. Домой уже послали «похоронку». Оставалось два дня до Победы.
Но Петр выжил, его подобрал чех, врач. У раненого началась гангрена. Семь дней он был без сознания, а потом очнулся и пошел на поправку. «Не зря я за тебя Богу молился», — обрадовался чех. Бахтин сказал, что он атеист, тогда чех подарил выздоравливавшему Библию. С тех пор тот с ней не расставался: зажгло Бахтина изнутри Слово Божие. И началась иная жизнь.
В 1947 году Петр Бахтин демобилизовался и приехал в Сергиев Посад поступать в Духовную семинарию, но получил суровую отповедь: «Мы партийных не берем». Ничтоже сумняшеся будущий батюшка отправился в обком сдавать партбилет. В те времена это был подвиг, означавший отправку в лагеря. 18 офицеров Советской Армии, поступавшие вместе с Петром, вскоре были арестованы и осуждены. В живых остались только Дмитрий Дудко да Петр Бахтин. Говорят, когда Сталину доложили, что 18 офицеров‑фронтовиков направились по духовной стезе, он заметил сухо: «Пусть идут. Туда дорога есть, обратно — нет».
Когда Бахтин пришел сдавать партбилет, было созвано внеочередное партбюро, на которое собрали 150 парторгов со всей области. Начались обвинения, клевета: «Отец — кулак, это от отца закваска осталась. Его партия воспитала, ордена дала, а он готов нам в спину стрелять… За партбилет люди жизнь отдают, а он его нам в лицо швыряет». Бахтин возражать начал: «Что вы мне мораль читаете? Вы животы отпустили, а мой отец в лаптях ходил. Сталин, например, в Духовной семинарии учился! Мой отец с голоду умер, а я — солдат». И постановило партбюро: «Нарушал партийную дисциплину, заболел шизофренией. Из рядов партии исключить».
На этом, однако, дело не кончилось. Начал КГБ кругами ходить. Но тут Петра знающие люди выручили, подсказали: пиши в ЦК. Из Кремля пришел ответ. Три слова: «Дело вашей совести». И оставили в покое.
Приехал офицер Бахтин в семинарию, а там пальцем тычут: «Безбожник пришел. Креститься не умеет, молитв не знает». На первом экзамене дали богослужебный текст читать, вышло смешно и кощунственно, даже пересказывать не хочется. Грешно. Петр расстроился. Богу молится, в списки зачисленных скрепя сердце заглянул… Есть фамилия! Помогла, пояснили, рекомендация епископа: «Примите для эксперимента».
Через два года учебы прямо на каникулах Петра арестовали. Приказывают: «Снимай крест!» А он в ответ: «А вы вешали?!» Сорвали с него крест, стали бить и пытать. Потом судили, приговорили сперва к расстрелу, но потом «помиловали» — дали 25 лет. Отсидел Петр только пять, потому что умер «отец народов» и началась повальная амнистия.
Вызвали Бахтина к начальнику лагеря, достали из сейфа опечатанный пакет. «Вскрывай сам», — говорят. Он открыл, а там ордена и крест его лежат… Для него это было чудом Божиим. До сих пор при этом воспоминании у отца Петра слезы на глаза наворачиваются.
После лагеря поехал Петр обратно в Загорск. Доучиваться.
И вот настает время выпуска из семинарии, пора Петру жениться. Знакомая девушка еще ни о чем подобном не подозревает, а Петр на почте дает своему духовнику телеграмму: «Есть ли промысл Божий жениться?» И на следующий день получает благословение. Идут они со знакомой девушкой по улице мимо загса. Петр просит у спутницы под каким-то невинным предлогом паспорт, скрывается в дверях учреждения и возвращается с торжествующим видом: он и его пребывающая в неведении избранница отныне объявляются мужем и женой. Девушка ударяется в слезы, но шаг сделан. На следующий день они обвенчались, а вскоре Петр был рукоположен в священники. Матушка потом утешилась и простила отцу Петру обман. «Был в этом промысл Божий», — говорила.
В этом браке родились трое сыновей, двое из них тоже стали священниками, третий — диаконом.

Отец Василий Ермаков
Детство
Родился в городе Болхове Орлов­ской губернии в крестьянской семье. Первые наставления в церковной вере получил в семье от отца, поскольку все 28 церквей небольшого города к концу 30‑х годов были закрыты. Пошел в школу в 1933 году, к 1941 году окончил семь классов средней школы.
Оккупация
В октябре 1941 года немцы с боями захватили город Болхов. Молодёжь от четырнадцати лет и старше отправлялась на принудительные работы: чистить дороги, рыть окопы, засыпать воронки, строить мост. Во время оккупации с 16 октября 1941 года в городе была открыта церковь ХVII века во имя святителя Алексия, митрополита Московского, расположенная на территории бывшего женского монастыря Рождества Христова. Служил в церкви священник Василий Верёвкин. В этом храме Василий Ермаков впервые посетил службу, с Рождества Христова 1942 года стал ходить на службы регулярно, с 30 марта 1942 года стал прислуживать в алтаре.
16 июля 1943 года вместе с сестрой попал в облаву и 1 сентября был пригнан в лагерь Палдиский в Эстонии. Таллинское православное духовенство совершало в лагере богослужения, и в числе прочих в лагерь приезжал протоиерей Михаил Ридигер, с которым Василий Ермаков тогда же познакомился и подружился. В лагере Василий Ермаков пробыл до 14 октября 1943 года: священник Василий Верёвкин, находившийся там же в лагере, причислил его к своей семье, когда вышел приказ освободить из лагеря священников и их семьи.
До конца войны вместе с Алексеем Ридигером, сыном протоиерея Михаила, служил иподьяконом у епископа Нарвского Павла и одновременно работал на частной фабрике. 22 сентября 1944 года город Таллин был освобождён советскими войсками.
После освобождения Василий Ермаков был мобилизован и направлен в штаб Балтийского флота, в свободное время выполняя обязанности звонаря, иподьякона, алтарника в соборе Александра Невского в Таллине.
Духовное образование
После окончания войны вернулся домой и в 1946 году подал прошение о приёме в Московский Богословский институт. В августе 1946 года будущий Патриарх Алексей Ридигер вызвал его поступать в Ленинград, где Василий Ермаков успешно сдал экзамены в Ленинградскую духовную семинарию, которую закончил в 1949 году. Затем поступил в Духовную академию (1949–1953), которую окончил со степенью кандидата богословия за курсовое сочинение о роли русского духовенства в освободительной борьбе русского народа в период Смутного времени.
Священство
После окончания учебы вступил в брак с Людмилой Александровной Никифоровой.
1 ноября 1953 года был рукоположён во диакона епископом Таллинским и Эстонским Романом в Николо-Богоявленском соборе Ленинграда.
4 ноября 1953 года был рукоположен во иерея митрополитом Ленинградским и Новгородским Григорием в Князь-Владимирском соборе.
Сразу после рукоположения был назначен клириком Николо-Богоявленского кафедерального собора.
«Служба в Никольском соборе — это большой и памятный отрезок в моей жизни. Среди моих прихожан были актеры Мариинского театра — балетмейстер Сергеев, певица Преображенская. В нашем соборе отпевали Анну Ахматову, знаменитого Печковского… У меня исповедовались прихожане, посещавшие Никольский собор с конца двадцатых—тридцатых годов».
В 1976 году был переведен в Свято-Троицкую церковь «Кулич и пасха». После кратковременного служения в Александро-Невской Шуваловской церкви с 1981 года был назначен настоятелем храма преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище, где и проходило его дальнейшее пастырское служение.
С последней прощальной проповедью отец Василий обратился к своей пастве 15 января 2007 года, в день преподобного Серафима Саровского.
Церковные награды пастыря:
митра (1978)
право служения Божественной литургии с отверстыми вратами до «Отче наш» (1991)
орден святого благоверного князя Даниила Московского (1997, к 60‑летию со дня рождения)
орден преподобного Сергия Радонежского II степени (29 марта 2004 года, за усердное служение Церкви и в честь 50‑летия священнослужения).
Примеры патриотической деятельности священнослужителей и православных мирян в годы Великой Отечественной войны многочисленны.

Подготовил Анатолий МИЩЕНКО,
действительный член Императорского Православного Палестинского Общества, академик Международной академии детско-юношеского
туризма и краеведения

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *