Христос Воскресе!
В этот Великий день, в день радости русского народа, в день радости Матери России, Вы — внуки, вернее, правнуки своих погибших, не вернувшихся с поля войны дедов, а отцов вы почти не застали, но кое-кто застал. Я хочу вас приветствовать с этим Великим днем — днем нашей Победы! Победа нашего русского человека досталась нам очень дорого. Мы победили не «малой кровью», а именно по слову песни «мы за ценой не постоим».
Мы за ценой не постояли, и гнали нас, эту «серую скотинку» — ваших отцов и дедов — взять эту высоту любой ценой, и три ряда было набито наших убитых солдат, что было на моем участке фронта под Орлом. Сейчас мы кричим о том, чтобы ни один воин не остался незахороненным. Я их сам хоронил в 1942 году в воронке от авиабомб, пока наши «советы» не увидели нас, а это было на немецкой территории, когда они шли на поле, а их давили танками, били самолетами. Не надо было бы на 1942 год убирать — была бы эпидемия, ибо три ряда были набиты. Зачем? Для чего? Именно «мы за ценой не постояли». И когда мы слышим сегодня те крики восторга, крики радости о том, что мы победили. Но вопрос: какой ценой? Той ценой, когда можно было всё сохранить, не отдавать за это всё. Можно было малой кровью, могучим ударом всё это совершить, если бы не было того бездарного командования, той бездарной планировки наступлений, когда один девиз — «взять любой ценой». Так брали Берлин, когда не надо было танками ездить по узким улицам города, а в каждом окне сидел с фаустпатронником мой ровесник, ему было лет четырнадцать-пятнадцать. Он бил наотмашь все наши танки. Ведь там погибло более пятисот танков, а танкистов не подсчитать. Мне больно об этом говорить как свидетелю того страшного времени. Там действовала страшная убойная сила, когда людей гнали, гнали вперед и потом писали в рапортах: «взята такая-то высота, взят такой-то город». Вопрос: какой ценой?
И мне хочется в этот день — день радости, но больше скорби, что их нет вместе с нами, чтобы мы услышали и помянули их в записочках. Они стоят у Престола Божия и там дают ответ о своей жизни. Как они жили до войны, что они совершили и как Господь взял их душу в вечные обители. Там придется всем давать отчет, как бы мы ни хотели, как бы мы ни стремились, как бы мы себе ни самовнушали: «Нет, что вы. Дело так. Там нет ничего». Всё есть на этой земле. Почему нас мучает совесть довольно часто, когда мы, христиане, что-то не так совершаем? И поэтому меня лично мучает совесть за тех умнейших, безвременно погибших русских людей, кто устилал дорогу к Победе. Вечная им память! Пусть Господь зачтет им их подвиг страдания в вечных обителях Отца Небесного, чтобы они, стоящие у Бога, и за нас помолились, вспомнили вас, внуков, кто сегодня вспоминает этот день, особенно в храме Божием. Чтобы они помолились за то, чтобы Россия — Мать наша поднялась от своего положения, куда мы сами её загнали за наши грехи, за наше неверие, за наши страшные преступления против Бога и русского народа. Вот так можно сказать и дать ответ тем, кто говорит, почему страдания, за что Бог, а мне об этом говорили с того момента как я стал священником. Пострадало много народа российского. А что вы сделали до войны доброго, что сегодня делают доброго русские люди? Мы только здесь собрались, но нас мало. Вот мои офицеры, они пришли сюда. А где остальные? Вперед шагаем, вспоминаем, как надо Богу помолиться. Я вам напомню о том, что, когда был парад Победы в 1945 году 24 июня, это была Троица. И вместо того, чтобы позвать Патриарха Алексия Первого на Красную площадь, мало было духовенства, отслужить благодарственный молебен русскому народу… Ничего не было, только шаг за шагом бросание немецких знамен под ассирийскую гробницу, где кто-то там лежит, — и всё. Так мы отблагодарили Бога за то, что мы не дали пройти немецкому сапогу по нашим городам. И тем, что мы «за ценой не стояли», мы допустили дойти ему до Волги. Потому что там были командиры — «головы». «Головы» были не такие, как хотели представить их, что немецкие бездари ничего не знают, ничего не понимают.
Если бы они не понимали, их бы не судили страшным судом на Нюрнбергском процессе. И поэтому, вспоминая этот день со слезами на глазах и со скорбью в сердце, нам надо обращаться к Богу, чтобы Господь нас сохранил, чтоб такая же картина не повторилась в нашей российской жизни, чтобы благодать Божия была с нами.
И она будет, когда мы повернемся лицом и всем сердцем к Богу, а не спиной к нему, когда придем к Нему открытой душой христианина, христианки. Вот тогда будет благодать с Матерью Родиной. Когда мы будем меньше грешить, чтобы нам потом не надо было искупать свою вину ценой крови и страданий. А сейчас войны больше не будет, но будут эпидемии: чего-то ветерок навьет, что-либо еще придет, мы не знаем. Но все испытания посылаются как плата за грех. Это надо твердо знать как в общемировой жизни, так и в жизни частной каждого из нас. И поэтому, мои дорогие дети послевоенного времени, помните об этом. Помните этот день радости и знайте, что надо этот день отмечать не только радостью, но и думать о том, что «за ценой не стояли», потому что только с Божией помощью, только с верою, только с молитвою к Богу Россия будет спасена. Поэтому на вашей совести, в вашем сознании, в вашем подвиге жизни является заветом и долгом защищать Отчизну молитвою, верою и любовью. Чтобы не поддались обману тех, кто увлекается идеями запада, кто кричит для них: «как у них всё хорошо!». У нас было бы всё лучше, если бы мы думали, какой ценой всё это совершается. Ладно, это было в прошлом, в истории, а сегодня, когда мы 58 лет живем под мирным небом, пусть Господь благословит нас также своим миром, любовью, дав уже вашим детям, внукам жить в радости и тишине над нашей великой Матерью Родиной. С праздником вас, мои дорогие!
Христос Воскресе!
Воистину Воскресе!
Так же и воскреснет Мать Россия!
Проповедь, сказанная протоиереем Василием Ермаковым 9 мая 2003 года
Храм Преп. Серафима Саровского, Санкт-Петербург