ОТРЕЧЕНИЕ, КОТОРОЕ…БЫЛО!

Отказ Царя, прямой и благородный,

пощёчиной вам Будет навсегда!

Сергей Бехтеев

К столетнему грустному юбилею трагических русских революций, Февральской и Октябрьской (скрипя сердцем, пишу их черные имена с заглавной буквы!), принесших неисчислимые бедствия России, вновь стала в прессе обсуждаться закрытая было тема, касающаяся отречения Государя Императора Николая II от прародительского Престола. Событие это произошло, как известно, 2-го марта 1917 года. Ряд весьма уважаемых исследователей в своих публикациях неоднократно пытались опровергнуть сам факт отречения, которого, на их взгляд, в действительности просто не было. А что же тогда было? А был (по их убеждению) заговор и коварный арест Государя с последующей фабрикацией известного исторического манифеста об отречении от Престола. Этой теме, в частности, посвящена целая книга вдохновенного историка-патриота Петра Валентиновича Мультатули (см. Петр Мультатули Николай II. Отречение, которого не было. «Астрель» М.,2010). Очень подробно разбирает многочисленные нестыковки в свидетельских и официально принятых у нас описаниях отречения Государя Николая II Андрей Борисович Разумов (Ссылка на его журнал : http://rasumov-ab.livejournal.com). Ещё ранее мне попадалась статья на ту же тему в Русском Вестнике от 20.03.2002 года с названием «Отречения Государя не было». Автор статьи Анатолий Щербина. Выводы всех вышеприведенных авторов весьма схожи: 2-го марта 2017 года Царь Николай II был насильственно поставлен перед свершившимся фактом своего недобровольного отречения от Престола. Сам «Манифест об отречении» – подделка. Никакого манифеста Государь лично не подписывал. В пользу этого утверждения приводятся графологические выводы, основанные на сопоставлении подписей Государя Николая II и ряд других доводов.

Что можно сказать по этому поводу? Царской темой я занимаюсь не одно десятилетие, и, читая выводы этих уважаемых исследователей, всё же не могу с ними согласиться в главном, ибо вполне осознанное отречение Государя Императора Николая II от Престола в пользу брата Своего В.К.Михаила, безусловно, имело место. И здесь даже не столь важно, подписывал ли Царь документ карандашом или чернилами, сохранился ли тот документ, и был ли он с юридической точки зрения правомочен. Как известно, в исключительных случаях Воля Помазанника Божия может идти вразрез даже с юридическими нормами и правом. Иное дело, что отрекался Государь Император, конечно же, под сильным давлением извне. Лили Ден в своих воспоминаниях воспроизводит «почти дословно» рассказ Самого Государя о том как происходило отречение. Приведу его основную часть полностью: «Генерал Рузский был первым, кто завел разговор о необходимости Моего отречения, — продолжал Император. — Он сел в Мой поезд во время одной из остановок и вошел в Мой салон-вагон без приглашения. «Гучков и Шульгин тоже едут, чтобы поговорить с Вами», — сообщил он мне. Эти господа появились на следующей станции и вели себя чрезвычайно неподобающим образом. Рузский сказал им, что уже обсудил вопрос со Мной. Но Я не позволил, чтобы кто-то принимал решения вместо Меня. Ударив кулаком по столу, Я воскликнул: «Я Сам могу сказать за Себя». «Вы должны отречься в пользу Цесаревича, а народ назначит регента», — заявили Гучков и Шульгин. «Но вы уверены, вы можете обещать, что Мое отречение послужит на благо России?» — возразил Я. «Ваше Величество, это единственное решение, которое может спасти Россию во время настоящего кризиса», — отвечали они. «Но Я должен подумать… Я дам вам Свой ответ через пару часов». Делегаты согласились.

Я знал, — отметил Государь, с любовью смотревший на Ее Величество, — что их первая мысль заключалась в том, чтобы разлучить Алексея с Императрицей, поэтому Я обратился к доктору Федорову, который находился в поезде, и спросил, целесообразно ли отнимать Цесаревича у Матери. «Это сократит жизнь Цесаревича», — без обиняков ответил Федоров. После того как Гучков и Шульгин вернулись, Я заявил, что не хочу расстаться с Сыном. «Я готов отречься, — сказал им Я, — но не в пользу Моего Сына, а лишь в пользу брата».

Мое решение, по-видимому, поставило их в затруднительное положение: они попросили Меня передумать, но Я был тверд. После этого Я подписал манифест об отречении. Затем поезд повернули в сторону Ставки» (Юлия Ден. Подлинная Царица Санкт-Петеобург «Царское Дело»,1999, стр.163-164)

Почти ту же картину рисует Анна Вырубова и другие ближайшие верноподданные Царской Семьи (хотя они лично и не присутствовали во время обозначенных событий) в дошедших до нас воспоминаниях, однако слышали об этом от Самих Государя или Государыни. В своем Дневнике от 3 Марта Государыня Императрица сделала следующую запись: «Слышала, что Н. отрекся от престола, а также за Бэби. Разговаривала по телефону с Н. в Ставке, куда Он только что приехал» (Последние дневники Императрицы Александры Федоровны Романовой «Сибирский Хронограф» Новосибирск ,1999, стр 25). То есть Государыня в своей записи определенно констатирует отречение, без намека на отрицание такового и иной трактовки произошедшего. А вот как отразила это же трагическое событие в своих дневниках Мать Государя Имеператора Николая II, вдовствующая Императрица Мария Федоровна, после своей встречи с Сыном в Могилеве: « 4/17 марта. Спала плохо, хотя постель была удобная. Слишком много тяжелого. В 12 часов прибыли в Ставку, в Могилев в страшную стужу и ураган. Дорогой Ники встретил меня на станции, мы отправились вместе в его дом, где был накрыт обед вместе со всеми. Там также были Фредерикс, Сер[гей] М[ихайлович], Сандро, который приехал со мной, Граббе, Кира, Долгоруков, Воейков, Н.Лейхтенбергский и доктор Федоров. После обеда бедный Ники рассказал обо всех трагических событиях, случившихся за два дня. Он открыл мне свое кровоточащее сердце, мы оба плакали. Сначала пришла телеграмма от Родзянко, в которой говорилось, что он должен взять ситуацию с Думой в свои руки, чтобы поддержать порядок и остановить революцию; затем — чтобы спасти страну — предложил образовать новое правительство и… отречься от престола в пользу своего сына (невероятно!). Но Ники, естественно, не мог расстаться со своим сыном и передал трон Мише! Все генералы телеграфировали ему и советовали то же самое, и он наконец сдался и подписал манифест. Ники был невероятно спокоен и величествен в этом ужасно унизительном положении. Меня как будто ударили по голове, я ничего не могу понять! Возвратилась в 4 часа, разговаривали. Хорошо бы уехать в Крым. Настоящая подлость только ради захвата власти. Мы попрощались. Он настоящий рыцарь (Л.32) ». Наконец, читая дневник Самого Государя, приходишь однозначно к тому же самому выводу: «Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т.к. с ним борется соц.-дем. Партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2 ½ ч. Пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился . Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот. Я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!» (Дневники Императора Николая II «Орбита» Московский филиал. 1991, стр. 625). Ну, куда уж яснее и доказательнее! Мне думается, что упорное настаивание на том, что никакого отречения от Престола не было, даже, несмотря на самые благие личные побуждения, есть всё же не что иное, как «ревность не по разуму». Прошу простить меня за эту категоричность и невольную резкость…

Следует отметить, что до своего ареста, который произошел днями позже, уже в вагоне поезда, следовавшего из Могилёва в Царское Село, Государь имел с 16 по 19 марта относительную свободу: он по прежнему принимал доклады от генерала Алексеева, живя в губернаторском доме, общался со свитой и военными, и мог бы, наверняка, рассказать правду, если бы не было факта отречения и манифеста. Отрекаясь от Престола в пользу брата, Государь Николай II, не нарушал монархического образа правления. Сразу же после отречения Им была составлена и послана телеграмма на имя Императора Михаила и обращение к войскам. И Он был крайне удивлен, когда узнал, что брат отрекся в пользу Учредительного собрания: «Оказывается Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выборов через 6 месяцев Учредительного Собрания. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость!» (Дневники Императора Николая II. Там же).
Об отречение Государя (именно об отречении и его причинах) указывает в своих дневниках и близкий к Царской Семье воспитатель Пьер Жильяр: «Поступать так с Государем, сделать ему эту гадость, после того, что он принес себя в жертву и отрёкся, чтобы избежать гражданской войны, как это низко, как мелочно! Государь не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него. Он всегда был готов от всего отказаться, если бы имел уверенность, что это на благо России» (Дневники Пьера Жильяра. Стр.171). Правда, вышеуказанные исследовали, в частности Петр Мультатули, не очень доверяют официально опубликованным дневникам Государя Николая II и воспоминаниям близких из его окружения людей, считая, что все эти исторические свидетельства могли пройти «чистку» советской цензуры и существенно исказиться. Среди известных советских фальсификаторов Мультатули не без оснований называет следующие фамилии: Щеголев, Сторожев, Покровский (я бы добавил к ним ещё и писателя А.Н.Толстого, участвовавшего в составлении поддельного дневника подруги Государыни Анны Вырубовой, но это уже другая тема). Доля истины в этих утверждениях есть, но не настолько же, чтобы многочисленные свидетельства перевернуть с ног на голову. Перечитывая Царские дневники (Государя и Государыни), их переписку, воспоминания верноподданных, тех, кто добровольно разделял с Ними ссылку и страдания, однозначно убеждаешься, что трагический факт отречения Царя от престола имел место. Православный Белый Царь выбрал Христоподобный Голгофский Путь, пытаясь хотя бы этой жертвой (Себя и Своей Венценосной Семьи) облегчить участь России. Но гнев за измену Помазаннику Божьему пролился все же со страшной силой на народ наш, чему есть множество подтверждений. Миллионами жизней поплатилась Россия за отступления от предначертанного ей пути.
Отрицанием факта отречения Государя от Престола наши уважаемые исследователи посягают и на мистическую сакральную духовную составляющую, а также и на пророчества русских святых, предвидевших подобный сценарий; на справедливость глубоких и взвешенных выводов, сделанных русскими мыслителями в эмиграции, свободными от цензуры. Вспомним хотя бы пророческие слова св. пр. Иоанна Кронштадтского: «Царь у нас праведной и благочестивой жизни. Богом послан ему тяжкий крест страданий, как своему избраннику и любимому чаду. Если не будет покаяния у Русского народа, конец мира близок. Бог отнимет у него благочестивого Царя, и пошлёт бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами».

Рассуждая о причинах отречения Государя Николая II и Его брата Михаила, наш несравненный философ Иван Ильин сделал следующий вывод: « Династия в лице двух Государей не стала напрягать энергию своей воли и власти, отошла от Престола и решила не бороться за него. Она выбрала путь непротивления и, страшно сказать, пошла на смерть для того, чтобы не вызывать гражданской войны, которую пришлось вести одному народу без Царя и не за Царя…Когда созерцаешь эту живую трагедию нашей Династии, то сердце останавливается и говорить о ней становится трудно. Только молча, просебя, вспоминаешь слова Писания: «яко овча на заклание ведеся и яко агнец непорочен прямо стригущего его безгласен»(И. А.Ильин. Собр. Соч. Том второй. Книга II. М. «Русская книга». Стр.107)

Можно согласиться, что отречение от Престола последнего русского Царя (как, впрочем, и Его брата) происходило под жесточайшим нравственным давлением темных сил, в период великого отступления всего русского народа от тысячелетнего православно-монархического государственного образа правления. Что само отречение не соответствовало Законам Российской Империи и Духовным Церковным каноническим регламентам, но, тем не менее, всё же, оно реально произошло и, как говорится, «что случилось, то случилось!»
12.03.2017