Часть средств от сбора будет направлена на изготовление памятника митрополиту Волоколамскому и Юрьевскому Питириму Читать далее →

10 лет назад по благословению архиепископа Орловского и Ливенского Паисия в Орловской области к 1700-летию мученической кончины великомученика и Победоносца Георгия впервые прошёл Фестиваль православной молодежи «Святой Георгий», ставший одним из первых в стране. Читать далее →

Родившийся в 1779 году в семье многодетного священника Орловской епархии, будучи ее четвертым ребенком, в раннем детстве почти «слепенький», он рос под неусыпным вниманием деда-иерея, как бы предопределившего жизненный путь своего внука стать честным и преданным служителем Богу, вере Христовой и людям православным. Читать далее →

Мы, русские, всегда отличались и будем отличаться от мира Запада своей верой, своим терпением, своей надеждой на то, что бы ни случилось с нашей многострадальной Родиной, Россией, верим мы, она возродится, как возродилась после татаро-монгольского нашествия, а позднее во времена тяжелого безвластия Смутного времени… Как бы ни казалось людям, что мы отошли от традиций, впали в уныние, в безверие, — с терпением перенесем все и выстоим. Читать далее →

Род Амфитеатровых был весьма многочислен. Предполагают, что он ведет свое начало от Иолка Раича (возможно, дедушки С. И. Раича), архимандрита сербского. Известно, что он учился в Киевской духовной академии и был отцом матери С. К. Раича. Читать далее →

Вечера памяти певца Святой Руси Сергея Сергеевича Бехтеева (1879—1954) прошли в Москве, Орле и Воронеже.

20 апреля исполнилось 134 года со дня рождения одного из самых известных поэтов русской эмиграции Сергея Сергеевича Бехтеева. Читать далее →

В Орловском военно-историческом музее прошла выставка, посвященная 100летию Российского парусного союза и 10летию Орловской областной федерации парусного спорта «Орловский парус под Андреевским флагом». Название выставки выбрано не случайно, поскольку учреждение Российского парусного гоночного союза происходило в недрах Морского ведомства, а указ о его создании подписал морской министр адмирал И. К. Григорович в 1912 году. Читать далее →

В 2013 г. исполняется 170 лет Орловскому Бахтина кадетскому корпусу, основанному в 1843 г. Высочайшим повелением Государя Императора Николая I.

Читать далее →

Фрегат «Афина Паллада», здание Морского кадетского корпуса, парусные корабли, портреты адмиралов, виды берегов далеких земель — словно остановленные кадры кинохроники… Если бы таковая была возможна полтора века тому назад, история славного Российского флота предстала бы перед нами во всей ее значимости, ярче и крупнее выступили из небытия фигуры знаменитых флотоводцев. Читая о них сегодня, начинаешь интересоваться географией, невольно открываешь атлас, чтобы проследить путь кругосветных морских путешествий, отыскать места великих морских баталий, мысленно побывать в далеких странах и увидеть жизнь их обитателей. Русские мореплаватели с честью несли на своих судах Андреевский стяг, осуществляли важнейшие государственные миссии, вели сражения, являясь в одном лице капитанами кораблей, дипломатами, военачальниками, учеными, исследователями, мудрыми командирами и воспитателями.

Таким был герой нашего рассказа — контр-адмирал флота Воин Андреевич Римский-Корсаков, старший брат великого русского композитора Николая Андреевича Римского-Корсакова. Мореплаватель и гидрограф, военный писатель и педагог, ученый и путешественник, крупный реформатор отечественной военно-морской школы, Воин Андреевич оставил заметный след в истории Российского флота, интересны его литературные труды: дневники, письма и статьи. Это особенно важно для нас, так как имя Воина Андреевича Римского-Корсакова связано с Орловским краем.

Старинная, но обедневшая дворянская семья Римских-Корсаковых дала России XVIII — XIX веков целую плеяду видных государственных деятелей. Дядя Воина Андреевича — Николай Петрович Римский-Корсаков — боевой морской офицер, во время Отечественной войны 1812 года перешел в сухопутные войска и отличился в боях, позже участвовал в кругосветном плавании ученого О. Е. Коцебу, в 1840 году возглавлял Морской кадетский корпус, сменив на этом посту прославленного И. Ф. Крузенштерна. Андрей Петрович Римский-Корсаков, отец Воина Андреевича, служил в Коллегии иностранных дел, в министерствах юстиции и внутренних дел, был Новгородским вице-губернатором, в 1831 году — гражданским губернатором Волынской губернии. Однако, не нажив богатства, потеряв по собственной непрактичности унаследованное от отца состояние, он доживал свой век в уездном городке Тихвине Новгородской губернии. Мать Воина Андреевича, Софья Васильевна, была дочерью орловского помещика Скарятина. Она получила хорошее музыкальное образование, была начитанной, умной, оказала большое благотворное влияние на обоих сыновей, которые обязаны матери элементарной музыкальной подготовкой.

Воин Андреевич родился 14 июля 1822 года в имении деда по материнской линии, в Малоархангельском уезде Орловской губернии. Младенец был окрещен Иваном в честь святого Иоанна-воина. Родители, как и было принято тогда, называли сына не Иваном, а Воином. Во всех последующих документах и аттестациях будущий мореплаватель выступает под именем Воина Андреевича. Отец вынужден был заботиться о будущей службе сына, который не мог рассчитывать на богатое наследство и должен был готовить себя к трудовой жизни. Выбор поприща для будущего моряка был сразу определен — решающую роль сыграл пример дяди Николая Петровича, кумира всей семьи. Отец и дядя внушали маленькому Воину необходимость пусть суровой, но честной и достойной флотской службы Отечеству. В ту пору традиции Российского флота были связаны со славными именами Ушакова, Лазарева, Крузенштерна, Беллинсгаузена и их подвигами в огне сражений и на дальних меридианах.

Получив начальное образование в Морском отделении Александровского корпуса в Царском Селе, Воин Андреевич поступил в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге. Во главе корпуса стоял тогда (с 1827 года) выдающийся русский мореплаватель контр-адмирал И. Ф. Крузенштерн, вписавший славную страницу в историю отечественных географических открытий, он немало сделал для улучшения системы воспитания будущих морских офицеров. Император Николай I, способствовавший открытию многих кадетских корпусов Российской Империи, проявлял неусыпное внимание к жизни Морского кадетского корпуса, нередко самолично посещая корпус и корабли корпусной эскадры.

В 1842 году директором Морского кадетского корпуса становится Николай Петрович Римский-Корсаков. Но его старший племянник к тому времени уже расстался со стенами Корпуса и плавал на военном корабле. Еще будучи воспитанником Корпуса, Воин Андреевич познакомился на практике со службой моряка парусного флота, освоил все судовые работы: умел поднимать и крепить паруса, знал бортовые артиллерийские орудия, решал астрономические задачи. Не раз приходилось плавать на учебных судах корпусной эскадры, которые обычно курсировали по мелководной Маркизовой луже в восточной части Финского залива. А будучи воспитанником гардемаринских старших классов, плавал на боевых кораблях Балтийского флота в открытом море, заходя в порты Балтики, как российские, так и иностранные, прусские и датские.

В 1837 году Воин Андреевич был произведен в гардемарины, то есть стал кандидатом на первичное офицерское звание, плавал на фрегате «Прозерпина» по Балтийскому морю. Письма его к родителям содержат много интересных наблюдений о гидрографических условиях Балтики, о посещении балтийских портов. В 16 лет он был произведен в мичманы. Первым боевым кораблем послужил фрегат «Александр Невский», затем бриг «Патрокл», выходивший в 1839 году из Кронштадта для описи финляндских берегов. Непрерывное крейсерское плавание по Балтийскому морю продолжалось, за кораблем следовал корабль: фрегат «Мельпомена», бриг «Нестор», корабль «Коцбах». Молодой мичман уверенно командует вахтой, капитаны кораблей аттестуют его всегда превосходно. Воин Андреевич нашел свое место в жизни и уверенно шел своей дорогой.

В зимний период, находясь на суше, Воин Андреевич занимался самообразованием, много читал, посещал концерты и театральные спектакли, брал уроки игры на фортепиано, усиленно изучал иностранные языки — словом, был по-настоящему образованным человеком, с широким кругом интересов. Все это было подчинено главной цели в жизни — флотской службе. А отменная физическая подготовка пригодилась ему вскоре во время дальних многомесячных плаваний. На исхоженных путях Балтики было мало простора и возможностей стать первооткрывателем. Воин Андреевич стремился к большему, он вспоминал рассказы дяди Николая Петровича и мечтал о кругосветном плавании, о неведомых островах Тихого океана, о тайфунах и встречах с полинезийцами, о дальних морях и странах. Продвижение по службе шло успешно, в 1843 году он произведен в лейтенанты и поступает старшим офицером на бриг «Нестор», совершает большое заграничное плавание на корабле «Ингерманланд», посещает Копенгаген, Плимут, Гибралтар, порты Средиземного моря. Составленные им описания этих городов и земель написаны интересно, прекрасным литературным языком. Впоследствии Воин Андреевич не раз знакомился с моряками британского флота, который имел первоклассную по тому времени военную технику. Затем плавает по Балтийскому и Северному морям на корабле «Кацбах». В 1849—1850 годах он отправляется в новое заграничное плавание, будучи вахтенным начальником на фрегате «Паллада». В 1851 году он впервые выходит в море командиром — в его подчинении команда одномачтового тендера «Лебедь», у берегов Финляндии исследуются извилистые мелководные фарватеры.

Мечта Воина Андреевича пересечь океаны и увидеть далекие неизвестные берега осуществилась. Высшее морское начальство обратило внимание на способного, инициативного офицера, зарекомендовавшего себя с наилучшей стороны. Воин Андреевич поступает в распоряжение вице-адмирала Ефима Васильевича Путятина и становится одним из участников его экспедиции к берегам Восточной Азии и Японии. Е. В. Путятин был крупным военным деятелем, видным дипломатом. Теперь его миссия состояла в том, чтобы вступить в контакт с правительством феодальной Японии (Япония держалась политики строгого изоляционизма), установить дипломатические и торговые отношения с Россией. Вся эскадра Путятина состояла из 4х боевых единиц, на борту головного судна, знаменитого фрегата «Паллада», находился писатель А. И. Гончаров.

Выход фрегата «Паллада» из Кронштадта состоялся 7 октября 1852 года. Вначале его путь лежал к берегам Англии в Портсмут, где следовало приобрести шхуну, изготовленную британскими корабелами. Парусную шхуну, оснащенную также паровым двигателем, назвали «Восток», командовал ею Воин Андреевич. «Восток» и «Паллада» вышли из Портсмута в январе 1853 года и взяли курс на остров Мадейра в Атлантическом океане. Надо сказать, что за длительное время этого плавания большой 3мачтовый, 44пушечный флагманский фрегат не раз отрывался от маленькой шхуны Воина Андреевича и скрывался за горизонтом. Корабли встречались в назначенном порту, где Путятин оставлял для капитанов предписания — куда следовать дальше. Было решено следовать не к берегам Америки, как предполагалось в начале экспедиции, а к мысу Доброй Надежды — через Индийский океан. Заметим, что в те годы еще не существовало Панамского канала, построенного в 70х годах 19го века, поэтому судам приходилось огибать такие огромные материки, как Америка и Африка, поскольку и Суэцкий канал был построен только в 1859 году. Кратчайшего пути между Атлантическим, Тихим и Индийским океанами не было. Почти три месяца продолжалось плавание через Атлантику, когда показался мыс Доброй Надежды на юге Африки. Во время долгих стоянок в иностранных портах Воин Андреевич не упускал возможности познакомиться с обычаями и жизнью народов колониальных стран, в основном принадлежавших Британии, изучал быт, экономику, торговлю, природные и архитектурные достопримечательности. Оставив мыс Доброй Надежды, шхуна взяла курс на восток в направлении Явы, острова государства Малайзии — голландского колониального владения. В июне корабль прибыл в Гонконг, затем взял курс на север, и в августе весь отряд Путятина встретился в порту Нагасаки. Японские власти приняли русскую экспедицию настороженно. Переговоры с японской стороной велись долго и потребовали от русских моряков сдержанности и терпения. Путятину во многом помогли мудрые советы и знания Воина Андреевича Римского-Корсакова.

Экипаж шхуны «Восток» имел и свое особое задание, он должен был произвести гидрографические исследования Татарского пролива и устья Амура, осмотреть западное побережье острова Сахалин, выявить наиболее удобные стоянки для судов, найти месторождения каменного угля, доказать проходимость Татарского пролива к югу от устья Амура для морских судов и ответить на вопрос: можно ли проникнуть в Амурский лиман на корабле из океана южным путем? Исследования Воина Андреевича стали продолжением замечательных исследований Г. И. Невельского и способствовали закреплению России в низовьях Амура. Опубликованные затем статьи, дневники и письма Воина Андреевича содержат ценнейшие научные сведения о Татарском проливе, Сахалине, низовьях Амура, Курилах и Камчатке, об условиях плавания, характере фарватера, возможных якорных стоянках, рельефе, климате, растительности, природных богатствах, обычаях местных народов, перспективах освоения края.

Кругосветное плавание Воина Андреевича составило 5 лет. После нескольких зимовок на Дальнем Востоке он участвовал в дипломатической миссии К. Н. Посьета в Японии. Только в 1857 году корвет «Оливуца» под командованием В. А. Римского-Корсакова совершил морской переход с Дальнего Востока и возвратился в Кронштадт. Воин Андреевич с почетом был встречен высшим флотским начальством, включая морского министра России — Великого Князя Константина Николаевича Романова. В 1860 году Воина Андреевича назначают начальником штаба главного командира Кронштадтского порта. В 1861 году он исправляет должность директора Морского корпуса. В 1865 году произведен в контр-адмиралы и в том же году назначен начальником Морского училища (Морского кадетского корпуса, основанного в 1752 году).

Воин Андреевич возглавлял Морской кадетский корпус 10 лет — все последние годы своей жизни. С началом 1860х годов связаны значительные преобразования во всей системе подготовки офицерских кадров для флота. Воин Андреевич, как человек широких взглядов, опытный моряк, незаурядный ученый и первоклассный капитан, понимал всю необходимость этих преобразований и способствовал им как мог, он был образцом выполнения долга и примером для будущих моряков, воспитанников Морского кадетского корпуса. В период пребывания Воина Андреевича Римского-Корсакова на посту директора корпуса по его инициативе были произведены существенные преобразования: изменилась форма одежды воспитанников, введен ряд специальных учебных дисциплин, сформирована солидная корпусная учебная эскадра. То были годы беспрерывных дел по преобразованию военно-морского учебного заведения, совершенствованию системы воспитания и подготовки офицеров флота.

За историю своего существования (1752—1917) Морской кадетский корпус подготовил для отечественного флота высококвалифицированных офицеров, верных присяге и воинскому долгу. Его выпускниками разных лет были известные русские адмиралы и флотоводцы, мореплаватели, исследователи, ученые, деятели культуры и искусства. В их числе адмиралы Ф. Ф. Ушаков, И. Ф. Крузенштерн, П. С. Нахимов, Ф. Ф. Беллинсгаузен, Г. И. Невельский, Е. В. Путятин, писатель-этнограф В. И. Даль, изобретатель и заводчик Н. И. Путилов, морской инженер и кораблестроитель А. А. Попов, художники А. П. Боголюбов и В. В. Верещагин, композитор Н. А. Римский-Корсаков, писатель-маринист К. М. Станюкович и другие исторические фигуры.

С 1848 года августейшим шефом Морского кадетского корпуса становится генерал-адмирал Великий Князь Константин Николаевич Романов (1827—1892). Судьба не раз сводила Воина Андреевича с этим человеком, а во время своего директорства в корпусе Воину Андреевичу довелось быть воспитателем и наставником сынаВеликого Князя — Константина Константиновича Романова, будущего государственного и военного деятеля, известного поэта и переводчика. Великий Князь Константин Николаевич Романов вошел в историю как крупный политик и реформатор Российского флота. Второй сын Николая I и императрицы Александры Федоровны по воле императора с раннего детства был предназначен к морской службе. Его воспитателем и наставником в морском деле был контр-адмирал Ф. П. Литке. Вместе они совершали плавания на лучших судах Балтийского и Черноморского флотов.

В 1852 году Константин Николаевич принимает управление флотом и Морским ведомством. Это были трудные для России годы: поражение в Крымской войне привело к потере Черноморского флота. В связи с начавшимся прекращением эксплуатации парусного флота назрела необходимость сокращения штата матросов и младших чинов на судах и в портах, требовались полное техническое переоснащение флота, замена деревянных парусных кораблей на паровые броненосные. Константин Николаевич подверг реорганизации и само Морское министерство, он начал с медицинского департамента как весьма важного для моряков. С 1848 года по настоянию К. Н. Романова начал издаваться ежемесячный журнал Морского ведомства «Морской сборник» — орган реформ и гласности. Воин Андреевич Римский-Корсаков был автором многочисленных научно-географических статей этого сборника.

Уже будучи опытным моряком и видным политиком, в 1862 году Великий Князь Константин Николаевич был назначен наместником государя в Царстве Польском, где назревало восстание. При активном участии Великого Князя не раз предотвращались государственные конфликты и волнения. В 1863 году с помощью К. Н. Романова была создана подвижная броненосная оборона Кронштадта. Он известен как учредитель комитета по составлению нового Морского устава, написанного еще Петром I. В устав вошли 2700 новых статей. В 1863—1864 годах Великий Князь Константин руководил Американской морской экспедицией. К берегам Америки отправились две русские эскадры для того, чтобы флот не был «заперт» на Балтике, как в Крыму. На одном из кораблей этой экспедиции находился будущий композитор гардемарин Николай Андреевич Римский-Корсаков. Тогда шла война между северными и южными штатами, Россия была единственной страной, которая поддержала Линкольна.

Второй сын генерал-адмирала К. Н. Романова — Великий Князь Константин Константинович Романов (1858—1915) также по воле отца был предназначен к службе на флоте. С морем Великий Князь Константин познакомился в 12 лет. В 1870 году на фрегатах «Светлана» и «Громобой» в составе учебной эскадры Морского училища он совершил свое первое плавание по Балтике. Руководил практикой юного Великого Князя лично начальник Морского училища контр-адмирал Воин Андреевич Римский-Корсаков. В своих регулярных письмах генерал-адмиралу Великому Князю Константину Николаевичу он подробно докладывал о приобщении Константина к морскому делу. Став морским офицером, Великий Князь Константин Константинович Романов служил на боевых кораблях, участвовал в Туркестанском походе 1877 года, отличился в военных действиях на Дунае. В 1880 году лейтенант флота К. К. Романов уходит в свое третье дальнее плавание. Не раз В. К. К. К. Романов бывал в Орловском Бахтина кадетском корпусе с инспекторскими проверками.

Но вернемся к герою нашего рассказа. В последние годы жизни Воин Андреевич серьезно болел. Трудности многочисленных длительных плаваний не могли не сказаться на здоровье моряка. Он несколько раз порывался оставить директорскую должность, но наступали горячие весенние и летние дни, и работа отвлекала его мысли до очередной осени. В 1871 году здоровье Воина Андреевича значительно ухудшилось. Следуя рекомендациям врачей, он уехал на лечение в Италию, в тихую и малолюдную Пизу. Адмирал еще надеялся на выздоровление и возвращение к делам Морского корпуса. Однако этого не случилось. 4 ноября 1871 года контр-адмирал В. А. Римский-Корсаков скоропостижно скончался накануне своего пятидесятилетия. По распоряжению Великого Князя Константина Николаевича за телом брата в Италию отправился молодой офицер и начинающий знаменитый русский композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков. Гроб с телом адмирала В. А. Римского-Корсакова с воинскими почестями предали земле на Смоленском кладбище Петербурга.

Намного пережила своего первого мужа вдова Воина Андреевича — Мария Федоровна Бауэр. Впоследствии она вышла замуж за Штакельберга, тоже морского офицера, близкого друга и сослуживца В. А. Римского-Корсакова. Она умерла в начале прошлого века в Эстонии. Там же, в Эстонии, жила дочь мореплавателя Александра Воиновна. Оба сына Воина Андреевича, Петр и Федор, пошли по стопам отца, избрав своим поприщем морскую службу. Младший, Федор, был участником русско-японской войны. Старший, Петр, стал адмиралом и служил на Тихом океане командиром Владивостокского порта. После Октября он служил советской власти, преподавал в военно-морском училище. Петр Воинович был женат на дочери Г. И. Бутакова — представителя другой славной морской династии. Моряком был и внук Воина Андреевича, Воин Петрович (расстрелян в 1937 г.). Другие два его внука погибли в блокадном Ленинграде. Последняя представительница этого поколения, Милица Петровна Римская-Корсакова, — архитектор по профессии. Она удочерила племянницу, дочь одного из погибших в блокаду братьев, которая теперь и продолжает по женской линии потомство В. А. Римского-Корсакова.

28 ноября 2012 г. в Орле прошёл «круглый стол» «1812 год. Война и мир», организованный ОРОО «Флоту — быть!», «Общественной палатой Орловской области», на котором присутствовали историки и краеведы, представители Государственного архива, ветеранских и молодёжных организаций. На мероприятии с содержательными докладами выступили орловские архивариусы, рассказавшие о праздновании юбилея 1812 года, отчитались многие общественные организации, в течение нескольких месяцев в различных учебных заведениях проводившие конкурсы, викторины, спортивные соревнования. Но, как отметил в своём выступлении историк А. М. Полынкин, празднование 200летия Отечественной войны не стало у нас общенародным событием, как это было 100 лет тому назад в Орловской губернии в 1912 году, о чём свидетельствуют многочисленные дошедшие до нас источники. Именно тогда начался сбор средств на установление памятника генералу А. П. Ермолову, спустя 100 лет в конце июля этого года установленного в Орле.

К сожалению, по мнению многих выступающих, в тени остались имена других героев войны 1812 года адмирала П. В. Чичагова, ровно 200 лет тому назад остановившего войска Наполеона у Березины, после чего перестала существовать Великая Армия (Его внучатый племянник — участник русско-турецкой войны 1877—1678 гг., будущий священномученик Серафим, полковник Л. М. Чичагов — опубликовал в России дневники своего предка). Забыты имена уроженца Ливенского уезда Орловской губернии главнокомандующего и губернатора Москвы в 1812 году Ф. В. Ростопчина; упокоенных на орловской земле Георгиевских кавалеров Ф. К. Корфа, Н. И. Лаврова, М. Н. Мацнева, Ф. Н. Пушкарёва, П. И. Павлищева, Е.Ф Комаровского и многих других. Два месяца назад в Орловском военно-историческом музее прошёл «круглый стол» «Орловцы — участники Отечественной войны 1812 года и увековечение их памяти», на котором поднимался вопрос об увековечении памяти незаслуженно забытых героев. Была принята резолюция, направленная органам государственной власти областного и городского уровней, но ответа на неё до сих пор не получено. И общее дело, которое должно было консолидировать власти и общество, пока является уделом отдельных энтузиастов.

29 ноября в Москве в библиотеке Русского Зарубежья имени А. И. Солженицына состоялась презентация книги графа А. Н. Каменского «Каменские в Наполеоновских войнах 1799—1812 годов. Стратегия, сражения, политика. Москва—Орёл. 1812—2012», изданная под эгидой журнала «Истории русской провинции». В книге потомка кавалеров ордена во имя великомученика и Победоносца Георгия 2, 3, 4 степеней и других высших наград Российской Империи фельдмаршала графа М. Ф. Каменского и его сыновей генералов С. М. Каменского и Н. М. Каменского, участников многих сражений с Наполеоном, по-новому даётся трактовка и описание событий двухсотлетней давности, основанная на семейных преданиях, подтверждённых архивными источниками и мемуарами. Издание можно назвать редким, поскольку тираж его всего 100 экземпляров. Книгу планируется переиздать в 2013 году в Орле.

Орел — символ Державы. Гордая царственная птица всегда была на гербе города Орла, а губерния Орловская славилась как опорный край Российской Империи. В историю края вписаны замечательные страницы ратных подвигов и литературной славы, великого земледельческого труда и общественного служения. Красной строкой в летописи края — посещения Орловщины российскими монархами: здесь побывали Екатерина II и Александр I, Николай I и Александр II… Пожалуй, рассказ о событиях такого рода потребовал бы формата научной монографии, объемистой книги. Что ж, видимо, это дело ближайшего будущего и задача для местных историков. А сегодня я хочу рассказать читателям о том, какими запомнились орловцам посещения последнего Российского Императора Николая II.

Впервые в Орле вчерашний Цесаревич побывал в горькие дни траура осенью 1894 года. Орловский губернатор Александр Николаевич Трубников писал в своих воспоминаниях много лет спустя: «Мне сделалось известным официально, что тело в Бозе почившего Императора проследует через Орел 29го октября и что на ст. Орел будет остановка, во время которой будет совершена местным архиереем панихида. Вот над этим сообщением и пришлось подумать. Надо было сговориться с преосвященным, а затем надо было придумать, каким образом разместить на небольшой платформе станции всех желающих поклониться телу усопшего Монарха. Для этого я пригласил к себе полицмейстера и на плане станции показал ему, как и кто должен поместиться, и, кроме того, издал воззвание к жителям города, которых просил не стараться пробиться сквозь охрану, состоявшую из городовых, и независимо от этого на улицах соблюдать тишину, чтобы каким-нибудь шумом не нарушить ту тишину, которой требовал данный момент. <…> Поезд медленно подошел, и я вышел навстречу Государю Императору Николаю II, который вышел из вагона со своей матушкой и которых сопровождал принц Уэльский. Государь изволил меня милостиво принять, а Государыня Императрица подала мне ручку поцеловать. Затем мы пришли к траурному вагону покойного Государя, у которого и была отслужена архиереем панихида. Затем Их величества прошли мимо всех собравшихся на вокзале, с которыми очень милостиво кланялись, и затем я проводил Их величества до вагона, и когда царский поезд отошел от платформы, я вышел. А на улице и на дворе станции было замечательно спокойно».

Второй приезд в Орловскую губернию был связан с событиями военными. 6 мая 1904 года на смотр 2й кавалерийской бригады в Орел прибыл Николай II, чтобы «проститься и благословить святою иконой на предстоящий ратный подвиг свое войско, на долю которого выпало великое счастье поддержать оружием честь и достоинство России на Дальнем Востоке», — так было записано в журнале заседания Орловской городской Думы в те дни.

Накануне в Орле наряду с усилением мер полицейской службы была создана специальная «народная охрана» из представителей всех сословий для помощи полиции. Город был украшен вензелями, флагами и гирляндами. Все значимые места по маршруту следования Императора распределили между учебными заведениями, представителями сословий и корпораций. Император прибыл поездом утром на Елецкую платформу (так называлась одна из железнодорожных станций в Орле). Примечательно, что это был день рождения Николая Александровича — ему исполнилось 35 лет.

Государя в поездке сопровождали Великий Князь, Наследник престола Михаил Александрович, министр двора В. Б. Фредерикс и военный министр В. В. Сахаров, а Великие Князья Сергей Александрович и Николай Николаевич приехали в Орел накануне.

Выйдя из вагона, высокий гость сел на коня и выехал на смотровое поле, где были выстроены 51й Черниговский драгунский полк (был расквартирован в Орле) и 52й Нежинский драгунский полк (расквартирован в городе Ельце Орловской губернии). Царь объехал линию войск, а затем драгуны прошли перед ним церемониальным шагом. Николай II поблагодарил солдат и офицеров.

Затем Император вернулся в вагон, и через считанные минуты поезд прибыл на центральный Орловский вокзал, где состоялась встреча с депутациями дворянства, земства и городского управления. При этом Николай II говорил с каждым уездным предводителем дворянства отдельно. Он также принял делегацию волостных старшин, депутацию земских начальников, рабочих Брянского рельсопрокатного завода и еврейскую депутацию. Царь пожаловал три тысячи рублей на выдачу единовременных пособий беднейшим горожанам.

Недалеко от вокзала была расположена Покровская церковь Черниговского драгунского полка, здесь состоялись литургия и молебен. В храме пели полковые певчие и ученики церковной школы, а «Верую» и «Отче наш» были исполнены общим пением солдат и присутствующего в храме народа.

Николай II лично благословил чудотворной иконой Покрова Пресвятой Богородицы воинов в дальневосточный поход.

По окончании богослужения священник отец Митрофан Серебрянский обратился к Государю: «Приветствую Ваше Императорское Величество с днем Вашего рождения. До гроба буду самым усердным молитвенником Вашим за великое счастье, которое Ваше Величество доставил нам Вашим посещением». Поблагодарив за приветствие, Николай Александрович милостиво расспрашивал о. Митрофана о состоянии местной церковной школы, о певчих, выразив особое одобрение общему пению.

Затем Царь посетил Петропавловский кафедральный собор, вокруг которого собрались тысячные толпы горожан. При входе в храм высокого гостя встречал ректор Орловской Духовной семинарии протоиерей В. А. Сахаров. Настоятельница Введенского монастыря игуменья Антония поднесла Николаю II икону Балыкинской Божией Матери со словами: «Да хранит Вас Царица Небесная в здравии и благополучии на многие лета и да дарует она Вам победу над врагом». Всем гостям в храме поднесли просфоры.

Вечером Николай II отбыл из Орла поездом в Тулу.

27 мая 1904 года Орловская городская Дума постановила: «В память посещения Орла Его Императорским Величеством наименовать бульвар, находящийся на Садовой улице против присутственных мест, Николаевским бульваром и… сложить на сумму 3 тысячи рублей с беднейших жителей Орла числящиеся за ними недоимки».

По итогам высочайшего визита Орловский губернатор Константин Александрович Балясный получил Императорскую благодарность «за отменный порядок на улицах» и был пожалован жетоном 1го разряда «за понесенные труды во время высочайшего путешествия в пункты мобилизации войск в Орловской губернии».

В грозную военную годину Царь посетил вновь Орловскую губернию. 22 ноября 1914 года рано утром Николай II прибыл из Тулы на Орловский железнодорожный вокзал. Здесь Императора встречали руководство губернии, города Орла и депутации. Когда Государь подходил к Петропавловскому кафедральному собору, грянули колокольный звон и многотысячные крики «Ура!». В то время Орловский епископ Григорий болел, поэтому приветствовал Царя викарий, епископ Елецкий Павел. Он произнес проникновенную речь, где, в частности, говорилось: «Вся Россия сопутствует Тебе своими молитвами и благословляет Твое оружие в этой войне, которая особенно дорога и священна для нас тем, что является войной не только за наше собственное будущее, но и за благополучие столь близкой нам судьбы святых Божиих Церквей на Православном Востоке, изнемогающих под бременем невыносимого ига неверных, которые нашли себе еще более злых, чем они, союзников в лице христиан, переставших быть достойными этого имени <…> Твое Имя да напишется на скрижалях истории, как бессмертное Имя Русского Императора, которого избрал Господь освободить от тяжкого ига не только Русь подъяремную, не только братские славянские народы, но весь Православный Восток, священное наследие древней Византии, где поруганные и униженные наши святыни, где невинная кровь гонимых, мучимых и избиваемых исповедников святой веры нашей, где следы и стоны всех притесняемых и угнетаемых за имя Христово давно уже вопиют к небу, призывая Отмстителя и Избавителя. Благословен грядый во имя Господне!»

На богослужении в кафедральном соборе настоятельница Введенского монастыря игуменья Евфалия поднесла в дар Императору копию с чудотворной монастырской иконы Балыкинской Божией Матери. При этом она сказала: «Да дарует Вам Царица Небесная здравие, спасение и победу над врагами и да хранит Вас Господь на многие лета!»

Надолго в памяти жителей Орловской губернии сохранился визит Николая II, состоявшийся в апреле 1915 года. На этот раз он побывал в пригороде Брянска рабочем поселке Бежице — на рельсопрокатном, сталелитейном, железоделательном и механическом заводе, крупнейшем предприятии России, производившем не только сложную и мощную технику мирного назначения (вагоны, паровозы), но и самое разное вооружение (в первую очередь снаряды).

Этот визит был обещан Государем руководству предприятия еще во время посещения Александровского завода общества Брянских заводов в Екатеринославе 31 января 1915 года. Поездка в Брянск имела особое значение для поддержки военной промышленности, чьи проблемы сказывались на ходе боевых действий. На обоих предприятиях Брянского общества насчитывалось около 35 тыс. рабочих, которым выплачивалось до 30 млн. рублей жалованья в год (а расходы на церкви, школы, библиотеки и больницы ежегодно превышали 300 тыс. рублей).

Император должен был прибыть в Орловскую губернию на пути из Одессы и Севастополя. 21 апреля 1915 года газета «Телеграммы Петроградского телеграфного агентства» писала о происходившем в Бежице: «Всюду надписи “Боже, Царя храни”. Завод и поселок заранее приняли праздничный вид и приготовились торжественно встретить обожаемого Монарха». Ждали Царя на железнодорожной станции Болва — на специально построенной платформе, украшенной флагами и гирляндами, здесь собралось едва ли не все население Бежицы.

Утром 20 апреля царский поезд прибыл на станцию, его встречали Орловский губернатор Сергей Сергеевич Андреевский, начальник Брянского арсенала Семен Николаевич Ванков, городской голова В. И. Сафонов, предводители губернского и уездного дворянства князья Куракин и Тенишев, представители общественности. Приняв рапорт губернатора и начальника гарнизона, Государь (он был одет в обычную военную форму с погонами полковника) обошел всех встречавших и депутации. Императору поднесли хлеб-соль и пожертвование в пользу раненых воинов (семь тысяч рублей). Князь Тенишев ко всему прочему преподнес Государю икону его небесного покровителя — Святителя Николая.

Рядом, на Преображенской площади, находившейся между платформой и храмом, расположились встречавшие. Вдоль красной дорожки ровными и плотными рядами стояли ученики учебных заведений Бежицы (более 3600 человек), здесь же были духовые оркестры заводского пожарного общества и мужской гимназии. Гремела духовая музыка, звучали нескончаемые возгласы «Ура!».

Император вошел в величественный Преображенский храм Бежицы, отстоял краткий молебен и, выслушав торжественное слово настоятеля протоиерея Федора Случевского, приложился к святому кресту.

У триумфальной арки при входе на заводскую территорию Николай II был горячо встречен рабочими. Первыми в их рядах стояли самые уважаемые, прослужившие на заводе не менее 20 лет. Мастеровой плужного цеха Стефан Яковлевич Латышев преподнес Императору хлеб-соль на деревянном резном блюде со словами: «Великий Государь, рабочие Брянского завода счастливы тем, что Ты, державный хозяин Земли Рyccкой, не забываешь нас и пришел посмотреть на наш труд. В эту годину наши дети и братья грудью стоят за тебя и Родину дорогую, а мы здесь, не покладая рук своих, с радостью отдаем свой труд и свое достояние на славу Тебе и счастье Роccии. Милостиво прими, державный Государь, нашу хлеб-соль».

Тронутый этими сердечными словами, Николай Александрович горячо поблагодарил рабочих за теплый прием и усердный труд во время Великой войны и подарил говорившему речь рабочему серебряные часы (не так давно то самое дарственное блюдо (более полуметра в диаметре) было обнаружено в одном из антикварных салонов Санкт-Петербурга. До наших дней хорошо сохранились вырезанные на нем двуглавый орел и надпись по кругу: «ДЕРЖАВНОМУ ХОЗЯИНУ РУССКОЙ ЗЕМЛИ. РАБОЧИЕ БРЯНСКОГО ЗАВОДА. 20.04.1915»).

«Державный Хозяин Земли Русской» не только посетил завод, но и во всех подробностях познакомился с процессами производства и различных работ. Государь увидел полный цикл изготовления снарядов, паровозов, вагонов, сельхозмашин. Осмотрел работу «превосходной электрической станции», снабжавшей энергией не только завод, но и всю Бежицу. Николай II часто подходил к станкам, расспрашивал мастеровых, интересовался подробностями. Он несколько раз произносил: «Великое спасибо вам за работу. Я очень рад быть у вас на заводе». Император особо подчеркивал, что работают на заводе исключительно русские специалисты и практически вся техника — отечественного, местного изготовления.

Вокруг высокого гостя собрались тысячи рабочих, атмосфера общения была самой теплой и доброжелательной. Повсюду крики «Ура!», взлетающие в воздух шапки… Был такой случай. Рядом с отцом-рабочим стояла маленькая дочка, в волосах которой алел красный бант. Возможно, кто-то попытался бы увидеть в этом некий революционный знак, адъютант даже предостерег Царя. Но Император улыбнулся милой заводчанке: «Это алая заря — будущее России!» А потом добавил: «Какой ангелочек», погладил ее по голове и подарил золотую монету в пять рублей.

Когда императорский автомобиль выехал с заводской территории на улицу Мценскую, Государь неожиданно повелел остановить его. Взор монарха упал на новые уютные домики для служащих Брянского завода. Николай II пожелал их осмотреть. Выйдя из автомобиля, он поднялся на одно из крылечек и постучал. Дверь открыла супруга мастера электрического цеха Пелагея Соловьева. Каково же было удивление женщины, когда она увидела на пороге самого Царя. От избытка чувств она упала перед ним на колени. Такой же неожиданной оказалась и следующая встреча, когда Государь зашел в соседний домик, где жила семья мастера вагонного цеха Никиты Передельского. По свидетельству одного из очевидцев, Николай II «необычайно ласково, добро, внимательно расспрашивал хозяев квартир об их жизни, и нужно было видеть, с каким благоговейным трепетом отвечали эти русские женщины своему Царю. А когда Государь передал хозяйкам квартир в память своего посещения подарки для них в виде часов, то смущению и радости не было конца». После этого случая Мценскую улицу бежичане стали именовать Царской.

В три часа пополудни Государь продолжил осмотр Брянского завода с посещения общезаводской выставки, устроенной специально к высочайшему визиту в новом здании цеха металлических конструкций и крановом. Все четырнадцать заводских отделов (производств) собственными силами организовали небольшие, но красиво оформленные и богато декорированные павильоны. Даже вывески с названиями цехов были выполнены сообразно содержанию. Вывеска снарядного цеха была набрана из различных снарядов и гильз, вывеска гвоздильного — из гаек и болтов, чугунолитейного — из цельного прута, изящно согнутого в название цеха, и т. д. Здесь были паровоз, вагон-снегоочиститель, сельскохозяйственные машины и орудия, станки, артиллерийские снаряды в человеческий рост, чугунные и стальные отливки. А в павильоне механического цеха был помещен массивный металлический блок, на котором фрезой была вырезана церковнославянскими буквами строка гимна: «ЦАРСТВУЙ НА СТРАХ ВРАГАМ».

Был и особый павильон, посвященный благотворительной и просветительской деятельности завода. На выставке Государю преподнесли «точно исполненные» и предназначенные в дар Наследнику Цесаревичу модель подъемной крепостной башни для двух пушек «со всеми сложными механизмами» и модели двух плугов и бороны. Государь беседовал с некоторыми рабочими и удостоил четырех из них серебряных часов, а по окончании осмотра оставил запись в Золотой Книге почетных посетителей завода.

Дальнейший маршрут Императора пролегал уже по самой Бежице. Государь на автомобиле проследовал в заводскую больницу на 150 коек, где «хвалил образцовый порядок». Лечебница имела современный рентгеновский кабинет, отделы светолечения, гидротерапии и ортопедии. Теперь больница использовалась и как госпиталь, где лечились раненые воины. Государь побеседовал с ними, вручил некоторым из них боевые награды — медали «За храбрость» на Георгиевских лентах.

После больницы Государь отправился в пекарню, все машины которой приводились в движение электричеством: мощности хватало на полное обеспечение хлебом всего поселка.

Затем было посещение лазарета Всероссийского земского союза на 400 кроватей, размещенных в здании заводской женской гимназии. В лазарете Государь удостоил многих раненых воинов «милостивых расспросов и слов одобрения» и вручил медали «За храбрость» и один орден Святого Георгия IV степени (всего в тот день было вручено более ста медалей).

Стало уже смеркаться. Перед отъездом Императора к нему подошла депутация самых старых рабочих, прослуживших на заводе не менее 40 лет. От лица всех тружеников Брянского завода они преподнесли Государю Императору икону Божией Матери в ризе, шитой жемчугом, со следующими словами: «Ваше Императорское Величество. Мастеровые и рабочие, в числе 15 000 человек, повергают к Вашим стопам их верноподданнические чувства и просят Всемилостивого Государя осчастливить их и принять от них икону Божией Матери в память пребывания Вашего Императорского Величества на Брянском заводе в Бежице». Государь был тронут. Нескольким рабочим Николай Александрович подарил серебряные часы (а всего по итогам высочайшего визита такой царский подарок получили 26 человек).

В 6 часов 20 минут вечера императорский поезд отправился в путь под громогласное исполнение гимна и несмолкаемое «Ура!» — весь заводской поселок, тысячи рабочих провожали Царя.

Поезд сделал короткую остановку на станции Брянск-Орловский, где Государя приветствовали три роты солдат маршевого батальона, готовящихся к отправке на фронт, а также жители Привокзальной слободы. Ученица церковно-приходской школы Лидия Капустина преподнесла Государю альбом с рисунками. Николай II принял подарок и подарил девочке на память «малые серебряные часы с золотым орлом и серебряной шейной цепью». Поздно вечером Николай II был уже в Орле и сразу отправился дальше, в Петроград.

На следующий день директор Брянского завода Буховцев писал начальнику царской охраны генералу Спиридовичу: «До сей поры мы все еще не можем прийти в себя после Высочайшего посещения. Вчера с утра рабочие оказались совершенно не в состоянии спокойно выйти на работу, а попросили разрешения отслужить на площади молебен о здоровье Государя Императора, а затем прошли с его портретами и флагами по улицам, по которым Его Величество изволил проследовать. Сегодня утром рабочие хотели было продолжать вчерашние манифестации, так что пришлось мне убеждать их, указывать им, что Его Величеству было бы неприятно, если бы он узнал, что Его приезд на Брянский завод повлек за собой прекращение работы по изготовлению снарядов. Рабочие вернулись в мастерские и принялись с удвоенной энергией за работу… Влияние на умы рабочих приезда Его Императорского Величества оказалось огромное».

Последующие годы смерчем прошлись по всем тем местам, о которых мы рассказываем в этом очерке. В революцию первым делом уничтожили памятную доску, висевшую у входа на завод, переименовали улицы в Орле и Брянске, разрушили храмы, где когда-то благоговейно встречали монарха. Память о Николае II, о его пребывании жесточайше вытравлялась, были репрессированы тысячи людей за «симпатии к самодержавию»…

И все-таки многие и многие орловцы сохраняли верность клятве. «Царским звонарем» называли современники уроженца Елецкого уезда Орловской губернии, боевого офицера и поэта Сергея Сергеевича Бехтеева (1879—1954). В пору революционной смуты его лира, словно вечевой колокол, пыталась пробудить оглохший в распрях и заблудший народ, заставить очнуться Россию и осознать свое гибельное сиротство. В октябре 1917 года поэт, видя хаос беззакония и разгром прежней жизни, пишет пять стихотворений: «Россия», «Боже, Царя сохрани», «Верноподданным», «Святая ночь» и легендарную «Молитву», ставшую затем широко известной в Советской России. Через графиню А. В. Гендрикову эти стихи удалось передать в Тобольск Царской Семье, для которой они стали большой моральной поддержкой. Сквозь всю Гражданскую войну и десятилетия эмиграции Бехтеев пронес веру в неизбежное признание Россией святости Царя.

Сын известного орловского врача, а в прошлом революционера и эмигранта П. И. Якоби Иван Павлович Якоби (1880—1964) после революции 1917 года тоже оказался в эмиграции. За границей он стал членом Русского монархического союза. В 1930е годы вышла в свет его книга «Император Николай II и революция». Она была переведена на пять иностранных языков, только во Франции выдержала более десятка изданий. Для многих эмигрантов, свято чтивших память Царя-мученика и его Семьи, этот труд был дорогой сердцу книгой, повествующей о трагедии Отчизны и о вере в Великую Россию.

В Орловском областном краеведческом музее ко Дню Георгиевских кавалеров открылась выставка, посвящённая Георгиевским кавалерам Орловской губернии — участникам Отечественной войны 1812 года, на которой представлены более 60 портретов офицеров и генералов, живших, служивших, упокоенных на Орловской земле, а также рассказывается об Орловском, Севском, Брянском, Елецком полках, названных в честь уездных городов Орловской губернии, покрывших свои знамена неувядаемой славой в битвах, сражениях и походах во время Наполеоновских войн, в заграничных походах 1813—1814 гг.

Указом Президента России В.В. Путина от 1 февраля 2007 года дата 9 декабря в нашей стране отмечается как День Героев Отечества. Эта дата была выбрана не случайно. Празднование Дня Героя именно в этот день приурочено к празднику Русской Императорской армии – Юрьева дня (дня Святого Георгия), когда отмечался кавалерский праздник высшего военного ордена России.

26 ноября (9 декабря) 1769 года русская Императрица Екатерина II учредила высшую награду для офицеров и генералов Русской Императорской армии – орден Святого великомученика и победоносца Георгия четырёх степеней. В конце XVIII века также появилась практика награждать офицеров и генералов Золотым оружием с надписью «За храбрость», причём генералы получали оружие, украшенное алмазами и бриллиантами. В 1807 году был учреждён Знак отличия Военного ордена для нижних чинов, известный как Георгиевский крест.

За отличие в Отечественной войне 1812 года и Заграничных походах русской армии 1813 и 1814 гг. большинство русских генералов и многие офицеры были награждены Золотым оружием с надписью «За храбрость» и орденом Святого Георгия. Более 30 000 нижних чинов получили Знак отличия Военного ордена.

Многие уроженцы Орловской губернии внесли вклад в победу над армией Наполеона. Имена Алексея Ермолова, Дениса Давыдова известны орловцам, но были и другие генералы, офицеры и солдаты, награждённые этими почётными знаками воинской доблести…

После возвращения из Заграничных походов ряд частей Русской армии были расквартированы в уездах Орловской губернии. На рубеже 1810—20-х годов в губернии квартировали: штаб 2-го кавалерийского корпуса и входившая в его состав 2-я кирасирская дивизия, 1-я, а затем и 2-я конно-егерские дивизии, в середине 1820-х – 2-я гусарская дивизия, артиллерийские части. Много известных генералов, не уроженцев Орловского края, служили здесь, командовали своими частями, обучали их.

Большинство офицеров Орловского внутреннего губернского батальона были кавалерами солдатского Знака отличия Военного ордена…

К сожалению, фамилии этих людей не известны не только широкому кругу Орловцев, но и большинству краеведов.

Открыть эти новые страницы истории нашего края и Русской армии для жителей Орловщины, краеведов, гостей нашего региона и было целью выставки «За службу и храбрость». Можно надеяться, это благородное начинание даст свои плоды – увековечение незаслуженно забытых героев, многие из которых упокоены в различных районах Орловской области, установление на месте оскверненных усыпальниц памятников, памятных знаков и поклонных крестов, которые в состоянии сделать и местные власти, и представители бизнеса и общественности.

Выставка «За службу и храбрость» подготовлена Орловским областным краеведческим музеем и Молодежным братством во имя Великомученика и Победоносца Георгия. Собранный материал стал плодом работы старшего научного сотрудника краеведческого музея, научного редактора журнала «Истории русской провинции» Алексея Владимировича Тихомирова, более 20 лет занимающегося исследованием истории полков и частей Русской Императорской Армии. 11 декабря в г. Севске администрацией города и брянскими, севскими и орловскими реконструкторами был проведен вечер памяти 34-го Севского пехотного, генерала графа Каменского полка к 200-летию празднования войны 1812 года.

6 марта 2013 года к 400летию призвания Земским Собором на Царство первого Государя из рода Романовых Михаила Федоровича в Орле в торговом центре «Водолей» открылась выставка «За Веру, Царя и Отечество». Выставка посвящена связям Царской Семьи с Орловским краем и с представителями служилых дворянских и военных династий, воинских частей Русской Императорской Армии, названных в честь городов Орловской губернии и квартировавших на ее территории.

В открытии выставки приняли участие монахини Болховского Троицкого монастыря и благочинный Болхова отец Евгений Евстифеев, представители союза православных общественных организаций Орловской области «Воздвижение», «Родители за детей», Союзов художников и писателей России, Петропавловского и Георгиевского братств, орловские историки и краеведы. С композициями, написанными на стихи царского поэта, уроженца Орловской губернии Сергея Бехтеева, выступила лауреат фестиваля «Святой Георгий» редактор «Орловских епархиальных ведомостей» Мария Геннадьевна Молотова. Выставка подготовлена по материалам журнала «Истории русской провинции» Молодежным братством во имя великомученика и Победоносца Георгия и областной общественной организацией «Русская провинция». Продолжится ее экспонирование и в других районах Орловской области.

В рамках экспозиции под портретами Царей и Императоров дана краткая хронология к событиям эпохи в период их правления со всеми победами и поражениями, неудачами и достижениями.

Первые годы правления Михаила Федоровича Романова связаны с историей Орловской земли: разорением украинским казачьим гетманом Сагайдачным Ливен и Ельца, сражением князя Пожарского с войсками гетмана Лисовского у Орла и Болхова, отражением орлянами набегов крымских татар, восстановлением сожженной в годыСмуты Орловской крепости.

При восшествии на престол Царя Алексея Михайловича и после его брака с Марией Ильиничной Милославской при Московском дворе получили продвижение многие болховские дворяне и родственники Милославских, имевших вотчины в окрестностях Болхова, — Ржевские, Чернышевы, Юрасовские, Толстые, Хитрово. Болховский Троицкий Оптин монастырь является родовой усыпальницей рода Милославских, где среди родственников похоронены отец Царицы Илья Данилович Милославский и ее родная сестра Анна Ильинична, в замужестве боярыня Морозова.

Многие храмы Болхова строились на царские средства и до сих пор хранят память о Царе Алексее Михайловиче, Царице Марии Ильиничне, их детях Феодоре Алексеевиче, правительнице Софье Алексеевне, Царе Иоанне Алексеевиче. Имели поместья в Орловской губернии родственники Романовской ветви по женской линии Нарышкиных. Среди орловских дворян — представители фамилий Шереметьевых, Нарышкиных, Скавронских, Гендриковых, связанных с Царской Семьей своими корнями.

Открытие выставки совпало с днём памяти выдающегося государственного деятеля Александра Алексеевича Нарышкина. Три года назад на погосте храма великомученика и победоносца Георгия в селе Георгиевском на месте предполагаемого упокоения сенатора А. А. Нарышкина Георгиевским братством был установлен Поклонный крест. Орловскими помещиками также были брат Императора Александра III Великий Князь Сергей Александрович и брат Императора Николая II Великий Князь Михаил Александрович.

Святая мученица Великая Княгиня Елизавета Федоровна являлась шефом 51го Черниговского драгунского полка, квартировавшего с 1896 года в Орле. С 1909 года шефом и командиром гусар-Черниговцев стал почетный гражданин Орла Великий Князь Михаил. Часто посещал Орловский Бахтина кадетский корпус Великий Князь Константин Константинович, в котором проходил обучение его сын Георгий. В Орловской губернии бывали Российские Императоры и Императрицы Петр Великий, Екатерина Вторая, Александр Первый, Николай Первый, Александр Второй, Александр Третий, святые страстотерпцы — Августейшая Семья последнего Российского Императора Николая Второго, многие Великие Князья и Княгини.

Впервые с 9 по 14 июля 2012 г. в районе села Высокое Троснянского района Орловской области на Михайловском водохранилище прошла 1я Студенческая парусная регата «Регион57», посвящённая 100летию последней экспедиции учёного, полярника, исследователя Арктики Владимира Александровича Русанова. Соревнования проводятся в 4х классах: «Луч», «Снайп», «Оптимист», «Парусная доска» (в «Луче» и «Снайпе» с пересадкой экипажей). Жили участники регаты в палаточном лагере. Заботы о питании из солдатского котла, доставке до места проведения регаты из Орла и стоянке машин взяли на себя организаторы.
Культурная программа была представлена концертами, соревнованими между командами по пляжному футболу, волейболу, регби, молодецкими потешными играми. По желанию участников регаты были организованы экскурсии в дом-музей В. А. Русанова и другие музеи г. Орла, в кратер Михайловского ГОКа под Железногорском, в монастырь Курская Коренная РождествоБогородичная пустынь. Организаторами и учредителями Студенческой парусной регаты «Регион57» являются «Фонд поддержки любительского спорта» и «Федерация парусного спорта Орловской области».
Село Высокое находится в 20 километрах от трассы Москва—Симферополь, на границе Орловской и Курской областей в живописном месте, популярном среди яхтсменов, охотников и рыболовов, на берегу Капенкинского водохранилища длиной 14 км и шириной с орловской стороны до 3 км, при слиянии рек Свапы и Белый Немёт. Само название села говорит о его месторасположении. Это одна из самых высоких точек Среднерусской возвышенности, находящаяся на водоразделе рек, впадающих в Днепр, Дон и Оку. Исток Оки находится в 30 км отсюда, рядом с ним располагается село Тагино — родовое имение графов Чернышевых, связанное с именами губернатора Москвы, героя Азовских походов, Полтавского сражения, Северной войны, члена Адмиралтействколлегии Г. П. Чернышева, президента Военной коллегии, губернатора Белоруссии фельдмаршала З. Г. Чернышева, фельдмаршала от флота И. Г. Чернышева и других (Чернышевы продвигали по службе святого адмирала Ф. Ф. Ушакова, приходившегося родственником жены графа П. Г. Чернышева, урождённой Е. А. Ушаковой).
Село Высокое с древних времён известно как вотчина бояр Колычёвых, самый известный её представитель — митрополит Московский св. Филип (Колычёв). Уроженцами Высокого были митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров); учитель М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева, А. Н. Муравьева и др., издатель, поэт, педагог С. Е. Раич (Амфитеатров); писатель профессор Я. К. Амфитеатров; профессор учёный Е. В. Амфитеатров; духовный писатель архиепископ Казанский Антоний (Амфитеатров), настоятель Успенского собора Кремля протоиерей Валентин Амфитеатров и другие представители этой выдающейся фамилии. Все они, как и полярник В. А. Русанов, были выпускниками Орловской духовной семинарии. В 1943 году здесь начиналось Орловско-Курское сражение, широко известное как Курская дуга. В Троснянском районе находятся Соборовское поле и другие места воинской славы Великой Отечественной войны.
В ближайшей перспективе в селе Высоком планируется организация первого в Орловской области парусного учебно-тренировочного центра. Примерно в одни сроки с проведением регаты «Регион57» в прошлом году ушел в экспедицию на Шпицберген, посвящённую В. А. Русанову и другим исследователям Арктики, известный российский яхтсмен Н. А. Литау на яхте «Апостол Андрей». В ноябре в музее В. А. Русанова состоялась конференция, посвящённая исследователю Шпицбергена, Новой Земли и Северного морского пути, участниками которой стали учёные, краеведы, полярники, моряки, яхтсмены.
В этом году регата «Регион57» посвящена 170летию Орловского Бахтина кадетского корпуса, 155летию Великого Князя Константина Константиновича и 400летию Династии Романовых.
Информация о регате на сайте
www.regata57.ru

Растворил я окно, —

стало грустно невмочь, —

Опустился пред ним на колени,

И в лицо мне пахнула весенняя ночь

Благовонным дыханьем сирени.

А вдали где-то чудно так пел соловей;

Я внимал ему с грустью глубокой

И с тоскою о родине вспомнил своей;

Об отчизне я вспомнил далёкой,

Где родной соловей песнь родную поёт

И, не зная земных огорчений,

Заливается целую ночь напролёт

Над душистою веткой сирени.

Эта замечательные строки, положенные на музыку П. И. Чайковским, написал Великий Князь Константин Константинович, издававший свои поэтические творения под скромным псевдонимом К. Р. — Константин Романов. Первый свой сборник он выпустил в 1886 году очень небольшим тиражом, который весь раздарил друзьям и знакомым. Но с тех пор его стихи обрели известность и заняли своё приметное место в русской поэзии. В эпоху потрясений и декаданса, в период ниспровержения устоев он сочинял чистые, одухотворённые строки, продолжая великую классическую традицию, идущую от Жуковского, Пушкина, Лермонтова. С яркими представителями этой божественной плеяды — Фетом, Майковым, Полонским его связывала искренняя дружба. Память об этой дружбе К. Р. сохранил в своём сердце навсегда и после кончины прославленных творцов продолжал заниматься изданием их стихов, пропагандой их наследия. (Среди писателей, с которыми дружил К. Р., нужно назвать также И. А. Гончарова. Великий Князь преклонялся перед творчеством Ф. М. Достоевского, они встречались несколько раз, и Константин Константинович потом рассказывал: «Он относился ко мне с расположением, и помню, как однажды предсказал мне великую будущность».)

Простые, чистые чувства: любовь, дружба, радость, счастье, печаль, восторг от любования красотой природы, трогательная религиозность — всё это суть божественного дарования К. Р.

Аполлон Майков писал ему:

Эти милые две буквы,

Что два яркие огня

В тьме осенней, в бездорожье

Манят издали меня.

Зажжены они в воротах,

Что в чудесный мир ведут,

Мир, где только гости с неба,

Духи чистые живут.

Однако не нужно думать, будто поэзия К. Р. была совершенно оторвана от жизни. Вот стихотворение «Умер»:

«Умер, бедняга!

В больнице военной

Долго родимый лежал…»,

ставшее народной песнью. С болью описал Великий Князь неприглядный ритуал похорон заслуженного солдата, и во многом благодаря этому произведению приняты были новые правила погребения нижних чинов в Русской армии.

Поэтическое творчество К. Р. считал главным делом своей жизни:

Но пусть не тем, что знатного я рода,

Что царская во мне струится кровь,

Родного православного народа

Я заслужу доверье и любовь,

Но тем, что песни русские, родные

Я буду петь немолчно до конца

И что во славу Матушки России

Священный подвиг совершу певца.

Я всю любовь, все лучшие стремленья,

Всё, что волнует грудь в ночной тиши,

И все порывы пламенной души

Излил в свои стихотворенья…

Блестяще зная иностранные языки, Константин Константинович перевёл на русский «Мессинскую невесту» Ф.Шиллера, «Ифигению в Тавриде» И. Гёте, ему также принадлежит один из лучших переводов шекспировского «Гамлета». Важно заметить, что К. Р. был превосходным мастером литературно-исторического комментария. Он относился к любому произведению не только как к памятнику литературы, но и как к явлению истории, поэтому свои переводы сопровождал подробнейшими и глубокими комментариями, раскрывающими сущность произведения и рассказывающими о тех или иных исторических реалиях. Его комментарии отличаются скрупулёзностью и строгой научностью, в них можно даже встретить ссылки на источники и исследовательскую литературу. Этому научили его учителя — знаменитые историки К. Н. БестужевРюмин и С. М. Соловьев.

А ведь начинал Великий Князь совсем не в качестве литератора. Его с детства готовили к морской службе. С семи лет его воспитанием занимался лейтенант Н.А. Зеленой, представитель славной морской фамилии. Своё первое плавание Константин совершил в 1870 году по Балтийскому морю на учебном фрегате «Громовой». Практикой руководил начальник Морского училища контр-адмирал В. А. Римский-Корсаков (брат великого композитора). А первое дальнее плавание августейшего отрока прошло в 1875 году на фрегате «Светлана», которым командовал Великий Князь Алексей Александрович. Тогда юноша посетил несколько европейских стран, а потом на той же «Светлане» пересек Атлантический океан и побывал в США. В 1877—1878 годах принимал участие в русско-турецкой войне, за боевой подвиг заслужив орден Святого Георгия 4й степени. Плавание на фрегате «Герцог Эдинбургский» в 1880 году подарило Великому Князю множество впечатлений от встреч со Средиземноморьем: Гибралтар, Алжир, Мальта, Александрия, Пирей — здесь всё дышало древностью. Но вскоре из морской службы Константин перешёл в сухопутную, и началась новая страница его жизни.

Он служил в лейб-гвардии Измайловском полку и сумел сделать военную службу удивительно интересной. По его инициативе и под его руководством возникли так называемые «Измайловские досуги» — литературно-музыкальные вечера для офицеров полка, где звучала музыка, читались стихи, ставились любительские спектакли. Здесь часто выступали мэтры русской литературы, устраивались обсуждения литературных и музыкальных произведений. Проходили «досуги» под девизом «Доблесть. Доброта. Красота», а на эмблеме были изображены меч и лира, обвитые цветами.

Большую популярность в армии Великий Князь приобрёл и благодаря своей исключительной — романовской — памяти, позволявшей ему чуть ли не поимённо помнить всех сослуживцев. Потом он перешёл в легендарный Преображенский полк, а ещё позже был назначен инспектором военно-учебных заведений. На этом посту ВеликийКнязь заслужил единодушную любовь всех учащихся. Он вернул многие старые, добрые воинские традиции, сделался подлинным «отцом» десятков и сотен русских кадет. Это трепетное и благоговейное отношение к своему попечителю они сохраняют до сих пор. Зарубежные кадеты, которые, конечно, никогда не видели Константина Константиновича, окончившие свои корпуса в эмиграции, на свои съезды всегда в качестве почётной гостьи приглашали младшую дочь Великого Князя — Веру Константиновну. Когда восстанавливали могилу К. Р. в Великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора (все захоронения там были разрушены большевиками), надгробная плита была сделана и установлена на средства кадет-эмигрантов. Мне посчастливилось общаться с одним из последних выпускников кадетского корпуса, жившим в России, Владимиром Алексеевичем Казачковым. Так вот он в детстве, мальчишкой, играл в коридоре корпуса, когда случайно столкнулся с Великим Князем. Всего какие-то несколько минут общения настолько врезались в его память, что он потом свято хранил у себя фотографии Константина Константиновича и глубоко почитал его.

У К. Р. имелись и другие обязанности. Четверть века он стоял во главе русской науки, будучи президентом Императорской Академии наук. И на этом посту он сделал очень много полезного и нужного, в частности организовал в 1900 году Отделение (разряд) изящной словесности. Среди первых избранных академиков по этому отделению — Лев Толстой, Чехов, Короленко, Владимир Соловьёв и другие знаменитые писатели. Обычно всегда вспоминают, что как президент Константин Константинович объявил недействительными выборы в почётные академики М. Горького, привлечённого к судебному дознанию. Но сейчас смело можно сказать — и правильно сделал!

По инициативе Великого Князя в системе Академии наук был создан Пушкинский Дом (ныне — Институт русской литературы РАН), К. Р. возглавлял несколько академических комиссий, и прежде всего комиссию по реформе русской орфографии. Ещё с 1904 года комиссия начала разрабатывать проект реформы, позднее практически полностью скопированный большевиками и известный как советский декрет «О введении новой орфографии». На самом же деле у истоков этого проекта стоит Великий Князь. Надо сказать, что и декрет о введении в России григорианского календаря в 1918 году основывался на соответствующих разработках другой академической комиссии, тоже возглавлявшейся К. Р.

Любовь Константина Константиновича к родному слову была беспредельной. В семье он культивировал крайне трепетное отношение к русскому языку, в частности требовал, чтобы дети всегда говорили по-русски (по крайней мере, с отцом, с матерью могли разговаривать по-немецки), и при них находились только русские няни. Наделенный безупречным вкусом, он был одним из постоянных рецензентов произведений, представлявшихся на Пушкинскую премию, и его рецензии, всегда глубокие и беспристрастные, составили отдельный том, изданный в 1915 году.

Великого Князя отличала широчайшая эрудиция. Когда на свадьбу Марии Павловны-младшей со шведским принцем приехал лундский епископ Готтфрид Биллинг, венчавший молодоженов по протестантскому обряду, Константин Константинович беседовал с ним по-латыни, поскольку никакого другого разговорного языка, кроме шведского, епископ не знал.

Одной из резиденций К. Р. был Павловск. Великий Князь увлечённо занимался изучением истории этого уникального ансамбля и составил описание его сокровищ, изданное в 2х частях в 1900 и 1902 годах.

Много сил отдавал Великий Князь любимой им музыке. Ему преподавал теорию музыки известный критик Г.А. Ларош, его учили виолончелист И. И. Зейферт и пианист Р. Кюндигер. К. Р. с успехом давал домашние концерты, а однажды даже выступил на публике. В должности вице-председателя (председателем была его матушка) он участвовал в деятельности Русского музыкального общества. Был знаком с А. Г. Рубинштейном, переписывался с П. И.Чайковским, к которому относился с высочайшим пиететом, хотя виделись они всего раза два, да и то в сугубо официальной обстановке. Пётр Ильич писал Великому Князю всегда подчеркнуто уважительно, обращаясь к нему не иначе как «Ваше Императорское Высочество». Замечу, что переписка К. Р., к примеру, с Полонским или Фетом носила более непринуждённый характер. На слова Великого Князя Чайковский написал несколько превосходных романсов, а Константин Константинович одним из первых исполнил прославленный Первый концерт Чайковского для фортепиано с оркестром. Сам К. Р. сочинил три романса на слова графа А. К. Толстого, А. Н. Майкова и Виктора Гюго. Многие выдающиеся композиторы — С. В. Рахманинов, А. К. Глазунов, Ц. А. Кюи, Э. Ф. Направник — писали свои произведения на слова К. Р.

Константин Константинович горячо и искренне верил в Бога, причём неплохо разбирался в истории христианства. Его глубокие религиозные чувства легли в основу создания пьесы «Царь Иудейский» (сюжет её подсказал автору П. И.Чайковский), которая не просто написана в прекрасном классическом стиле, но и безупречна с исторической точки зрения. При её сочинении Великий Князь консультировался с крупнейшими знатоками библейской истории и церковных древностей, в том числе с таким видным историком-антиковедом, как М. И. Ростовцев. Пьесу, однако, не разрешили к публичному представлению, и она была поставлена К.Р. в Эрмитажном театре. Сам Великий Князь играл Иосифа Аримафейского, в спектакле участвовали также его сыновья — Иоанн, Константин, Игорь.

Супругой Великого Князя была его дальняя родственница Елизавета Саксен-Альтенбургская, которую он ласково называл Лилинькой, а царская династия грубовато — Маврой (в России она носила отчество Маврикиевна). К. Р. относился к ней с чистой и искренней любовью:

Взошла луна… Полуночь просияла,

И средь немой, волшебной тишины

Песнь соловья так сладко зазвучала,

С лазоревой пролившись вышины.

Ты полюбила, — я любим тобою,

Возможно мне, о друг, тебя любить!

И ныне песнью я зальюсь такою,

Какую ты могла лишь вдохновить.

Елизавета была обычной женщиной, интересовавшейся будничными делами, и вряд ли могла разделить творческие порывы супруга. Несмотря на его глубокую религиозность, Елизавета Маврикиевна до конца дней сохранила лютеранскую веру.

Первая мировая война застала их в Германии, где К. Р. находился на лечении, а Великая Княгиня гостила у родни. Они сразу же поехали домой. Первоначально немецкие власти не хотели их выпускать из страны, но потом довезли на поезде до русско-германской границы. Дальше, в глубь российской территории, ехали на автомобиле. Затем их высадили из машины и предложили идти пешком. Так и шли Константин Константинович, его жена, их дети Георгий и Вера и ещё несколько человек сопровождавших, пока не встретили разъезд уланского Смоленского полка.

Невзгоды Великий Князь, как всегда, переживал молча, но здоровье его пошатнулось. На войну ушли все взрослые сыновья К. Р. Самый любимый, подававший большие надежды, исключительно талантливый сын Олег погиб на фронте. Константин Константинович так и не смог оправиться от потрясения. Вскоре он скончался.

В Петрограде Великому Князю принадлежал Мраморный дворец, построенный Екатериной II для Григория Орлова. В этом дворце некоторое время жил польский король Станислав Понятовский, в нём содержался под стражей Тадеуш Костюшко, а потом дворец перешёл к Великому Князю Константину Павловичу. В этом же дворце революционные события 1917 года застали и вдову К. Р. — Великую Княгиню Елизавету Маврикиевну. Когда же к власти пришли большевики, ей пришлось переехать в один из домов на Дворцовой набережной. Своим спасением она обязана шведской королеве Виктории, которая вызволила Великую Княгиню из страны. В ноябре 1918 года вместе с детьми Георгием и Верой и внуками Всеволодом и Екатериной Елизавета Маврикиевна на борту шведского корабля «Ингерманланд» уехала из Петрограда в Стокгольм. Затем она недолго пробыла в Бельгии и вернулась в Германию, в свой родной Альтенбург. Жизнь немецкой принцессы, ставшей российской Великой Княгиней, закончилась на той же немецкой земле, где и началась. Рядом с матерью в годы изгнания находилась дочь Вера.

Другая дочь, Татьяна, приняла постриг с именем Тамара. Была настоятельницей Елеонского женского монастыря в Иерусалиме.

Сыновья Иоанн, Игорь, Константин были убиты в 1918 г. под Апатьевском вместе с Великой Княгиней Елизаветой Федоровной и другими священномучениками. Сыновья Гавриил и Георгий умерли в эмиграции.

Владимир Алексеевич Власов родился 27 октября 1936 года в Орле, но большая часть его детства прошла в поселке Александровский (неподалеку от областного центра, по Болховской дороге).

Затем — учеба в 26-й мужской средней школе г. Орла, в Харьковском горном институте, где убедился студент, что выбор сделал неправильный, но зато там пришло осознание родных мест. С тех пор и стал Владимир Власов обращать внимание на материалы, связанные с Орловщиной и ее уроженцами.

Во время службы в армии он начал печататься, а вернувшись в Орел и работая на производстве, заочно учился на филологическом факультете. Именно в это время В. А. Власов специализируется на изучении творчества писателей-орловцев — А. А. Фета, Л. Н. Андреева, И. А. Бунина. Потом появляются у него и другие темы.

А первая краеведческая публикация Владимира Алексеевича была посвящена поэту, драматургу и издателю Александру Клушину, и называлась она «Забытый писатель» («Орловская правда», 28 августа 1965 г.).
С тех пор прошло больше 47 лет. Власов за это время успел поработать на детской экскурсионно-туристической станции, в Госархиве Орловской области, в Государственном музее И. С. Тургенева (заместителем по научной работе), в областной комиссии по реабилитации невиновно осужденных.
Всюду Владимир Алексеевич был заметен и успел многое сделать (особенно во время работы в музее И. С. Тургенева).
Он стоял у истока многих общественных организаций Орла, области, участвовал в работе третьего съезда ВООПИК, Первого учредительного съезда краеведов России.
И, наконец, Владимир Алексеевич, загруженный основной работой, успевал писать интересные материалы краеведческого плана и выпускать книги.
Журнал «Истории русской провинции» (спецвыпуск № 6) опубликовал «Указатель литературы», где перечислил все написанное В. А. Власовым за 40 лет творческой деятельности (1958—1998). Хронологический перечень работ насчитывает почти 500 названий.
За огромную работу — по совокупности всех его заслуг — Владимиру Алексеевичу Власову было присвоено звание заслуженного работника культуры России.
Из отзывов о нем:
«Владимир Алексеевич Власов — известный краевед, занимающийся этим благородным делом на протяжении нескольких десятилетий. Его книги, статьи, научные изыскания, основанные на достоверных архивных документах, составляют особую страницу орловского краеведения» (Алексей Кондратенко).
«В. Власов — первопроходец: он никогда не будет писать о человеке то, что уже известно. Им открыты забытые имена» (В. Агошков).
«Владимир Алексеевич Власов — орловский тургеневед, исследователь, открыватель многих интереснейших страниц истории нашего края. В. А. Власов стоял у истоков многих духовных организаций Орловщины» (А. Сазонова).
У меня имеется несколько книг, подаренных Владимиром Алексеевичем. Все они — с автографами. На последней — «За сорок лет» — он желает мне здоровья, терпенья, интересных находок и творческих успехов.
Всего этого я пожелал и ему, даря свою первую (совместную с В. М. Катановым) книгу «Покровский край» как знак величайшего уважения к огромному труду Владимира Алексеевича Власова, его вкладу в краеведческую историю Орловщины. К горькому сожалению, в ноябре 2007 года, успев отметить только 70летний юбилей, Владимир Алексеевич скончался, и одним замечательным краеведом на Орловщине стало меньше.
Уже после его смерти в издательстве А.В. Воробьёва вышло сразу несколько новых книг В. А. Власова, которые пополнили копилку качественной краеведческой литературы Орловщины. Состоялось и заседание клуба «Орловский библиофил», посвящённое роли Владимира Алексеевича Власова в изучении культурного наследия нашего замечательного края.

Из книги Александра Полынкина «История Орловского края в лицах»

ОРЛОВСКИЙ БАХТИНА КАДЕТСКИЙ КОРПУС (1843—1864)

ОРЛОВСКАЯ БАХТИНА ВОЕННАЯ ГИМНАЗИЯ (1864—1882)

ОРЛОВСКИЙ БАХТИНА КАДЕТСКИЙ КОРПУС (1882—1918)

Орловский Бахтина кадетский корпус относится к тем корпусам, создание которых предусматривалось проектом учреждения губернских кадетских корпусов, подготовленным в 1829—1830 гг. по указанию Императора Николая I. В 1830 г. в соответствии с этим проектом губернатор Тулы должен был приступить к учреждению в городе кадетского корпуса. Этот проект не был реализован, вопервых, потому, что в Туле уже существовало Дворянское военное училище, основанное Императором Александром I, а вовторых, в это время к Николаю I обратился орловский помещик, полковник в отставке Михаил Петрович Бахтин, предложивший учредить кадетский корпус в Орле на выделенные им для этого средства. Для своей благородной цели Бахтин пожертвовал полтора миллиона рублей, добавив к этому вкладу еще и имение в 2700 душ крепостных крестьян «мужеского полу».

Приняв предложение и дар М. П. Бахтина, Николай I в личном письме поблагодарил дарителя, а также известил его о награждении орденом Св. Владимира 2й степени, присвоении звания генерал-майора с оставлением вне службы и повелел впредь вновь создаваемый корпус именовать «Бахтинским», приписав к нему Орловскую, Курскую и Рязанскую губернии с капиталами, пожертвованными дворянами этих губерний в размере 313 тыс. руб. ассигнациями. В 1844 г. к корпусу была приписана и Тульская губерния. Потомки Бахтина могли воспитываться в корпусе за казенный счет.

Биография основателя Орловского Бахтина кадетского корпуса (ОБКК) М. П. Бахтина (1768—1838), по словам исследователей, до сих пор остается малоизученной. Известно, что в 1807 г. он активно участвовал в подготовке ополчения, за что был награжден орденом Св. Владимира 4й степени. Существуют предположения и об активном участии Бахтина в Отечественной войне 1812 г. Точно известно одно: в отставку он вышел полковником, детей у него не было.

Из тридцати с лишним кадетских корпусов дореволюционной России лишь несколько, подобно Орловскому, учреждены на личные пожертвования. Выбитая в 1838 г. Санкт-Петербургским монетным двором медаль с портретом М. П. Бахтина на обороте имеет надпись «За благотворение юношеству». На могиле Бахтина в селе Барышье Брянского уезда установлен памятник, увенчанный крестом с фигурой ратника ополчения, а на пьедестале выбиты слова текста о бахтинских пожертвованиях для корпуса.

Для постройки корпуса был приобретен обширный участок городской земли у графа С. М. Каменского, сына фельдмаршала М. Ф. Каменского, выпускника 1го кадетского корпуса, на углу Верхне-Дворянской улицы и Свербеевского переулка (в настоящее время Октябрьская и Пионерская улицы). В августе 1837 г. состоялась закладка здания корпуса в присутствии Великого Князя Александра Николаевича. Четырехэтажное здание корпуса в плане представляло букву «Н» и являлось самым крупным в городе. М. П. Бахтин не дожил до открытия корпуса, он скончался в 1838 г. В 1842 г. во время посещения Орла Николай I, осмотрев развернутое строительство, распорядился высадить вокруг корпуса липы, оставив место для корпусного плаца. Площадь стала называться Бахтинскою. На заключительном этапе строительства в строительную комиссию по указанию Императора был введен полковник М. М. Вендорф, который участвовал в проектировании здания Воронежского Михайловского кадетского корпуса, признанного в свое время одним из лучших для размещения кадетского корпуса. Здание ОБКК простояло ровно 100 лет. В 1943 г., во время Великой Отечественной войны, немцы, уходя из города, взорвали здание, и оно было разобрано.

В мае 1843 г. последовало Высочайшее повеление об открытии корпуса 6 декабря того же года. Первым его директором был назначен ротный командир Пажеского корпуса полковник Сергей Николаевич Тиньков. Как показали первые годы существования Орловского Бахтина кадетского корпуса, назначение С. Н. Тинькова на пост директора было исключительно удачным выбором, поскольку он уже при формировании корпуса привнес в его деятельность опыт одного из самых привилегированных военно-учебных заведений России. Батальонным командиром был назначен подполковник А. П. Хрущов, ветеран русско-турецкой войны 1828—1829 гг. Визиты в корпус лиц царствующей фамилии в первые годы существования корпуса и их оценки деятельности его руководства свидетельствовали о том, что в России появилось близкое к образцовому военно-учебное заведение.

Генерал-лейтенант Е. А. Милоданович, выпускник корпуса 1884 г., в своих воспоминаниях о днях, проведенных в корпусе, впоследствии писал: «Корпус находился на краю города. В плане он имел фигуру «Н» и был в три с половиной этажа, белого цвета, с зеленой крышей. Перед зданием — довольно большой плац, в форме прямоугольника, окаймленный липовыми аллеями. Плац выходил на почти такую же площадь, на которой стоял большой Петропавловский собор. В одной линии со зданием корпуса стоял белый двухэтажный дом его директора. Между этими зданиями находились ворота, ведущие на 2й плац, почти такой же величины, как 1й, к трехэтажному дому служащих корпуса, к бане и другим хозяйственным постройкам, и, наконец, 3й плац, самый тенистый; за ним были уже огороды. На 2м и 3м плацу стояли «гигантские шаги», и здесь же кадеты играли в лапту».

Численность воспитанников корпуса при его создании была установлена в 500 человек, в составе пяти рот, при этом четыре роты располагались на территории Орловского Бахтина кадетского корпуса, а 5я рота, неранжированная, в Тульском корпусе. Был создан и приготовительный класс. В каждой роте положено было содержать 75 казенных и 25 своекоштных воспитанников с платою по 600 рублей ассигнаций за каждого в год. К 11 января 1847 г. было сформировано три роты, корпусу было вручено знамя. В Орловском корпусе, как и в других губернских корпусах, учебный курс был шестилетним.

Кадетский корпус комплектовался детьми из потомственных дворянских семей, в их числе были и дети офицеров, принятых на службу в корпус. При поступлении мальчики должны были показать свое умение читать и писать, а также знать четыре правила арифметики.

Были созданы все необходимые условия для учебы кадет: имелись великолепные по тем временам учебные кабинеты, гимнастический зал, столовая, собственная пекарня, производственные мастерские для занятия кадет, хорошо оборудованный лазарет. Библиотека располагала антикварными изданиями, поступившими в корпус в качестве дара от благодарных жителей Орловской и близлежащих губерний, — факсимильным изданием Остромирова Евангелия, написанного в 1056—1057 гг. (от академика А. Х. Востокова), многотомным изданием Свода Законов Российской Империи (от товарища министра государственных имуществ Гамалея), «Филологическим исследованием над составом русского языка», переданным протоиереем Павским.

С учетом опыта уже существовавших кадетских корпусов особое внимание было обращено на комплектование преподавательского состава. Набор преподавателей проводился по конкурсу, после взыскательного собеседования. В результате первый состав педагогического коллектива кадетского корпуса по ряду учебных дисциплин состоял из опытных высококвалифицированных педагогов, со временем ставших украшением преподавательского состава корпуса. Математику преподавал выпускник Санкт-Петербургской семинарии Михайлов; историю, географию и русский язык — выпускник Санкт-Петербургской семинарии Воробьев; французский язык — титулярный советник Куртнер; рисование — свободный художник Александров.

Большой вклад в дело воспитания и обучения кадет корпуса внесли братья Александр и Николай Тарачковы. Александр Степанович Тарачков (1819—1870) с первых дней существования корпуса преподавал в нем естественные науки: астрономию, физику, химию, биологию. Об А. С. Тарачкове через полвека после его кончины говорили как «Ломоносове Орловского края во всех областях местных исследований». Им был составлен подробный каталог растений местной флоры, собран материал для топографического и исторического очерка об Орловской губернии, впервые составлен каталог местной фауны. Он был одним из ведущих орловских журналистов, являясь редактором «Орловских губернских новостей». А. С. Тарачков сделал тему краеведения одной из ведущих в газете, что заметно выделяло ее из числа других провинциальных изданий. Известный русский фольклорист Павел Якушкин, однокашник Тарачкова по Московскому университету, высоко оценил увлеченность своего друга: «Я знаю только одного путешественника по России, приготовленного к своим работам, — господина Тарачкова, учителя естественных наук Орловского Бахтина кадетского корпуса, ездившего по средней полосе России, писавшего в «Орловских губернских ведомостях» и издавшего впоследствии свои заметки в Орле. Двадцать лет этот замечательный ученый проработал в кадетском корпусе».

Николай Степанович Тарачков начал свою преподавательскую деятельность в Воронежском Михайловском кадетском корпусе, где так же, как и его брат, преподавал естественные науки. Переезд Н. С. Тарачкова в Орловскую Бахтина военную гимназию был с сожалением воспринят в Воронеже. Н. С. Тарачков быстро вписался в атмосферу Орловской гимназии. С участием своих воспитанников он высадил возле здания корпуса большой сад из декоративных и фруктовых деревьев, хлопотал об открытии естественно-исторического музея. Н. С. Тарачков являлся действительным членом и членом-корреспондентом восьми научных обществ. С именами братьев Тарачковых связано целых полвека в истории Орловского Бахтина кадетского корпуса.

В кадетском корпусе учились не только православные, был в корпусе и законоучитель римско-католического вероисповедания.

Большое внимание в нем уделялось физической подготовке. Кадеты занимались легкой атлетикой, гимнастикой, фехтованием. Им преподавались танцы, при этом обращалось особое внимание на осанку, умение вести себя в женском обществе на балах и приемах. На уроках ручного труда осваивались столярное, слесарное и другие ремесла.

Нравственное воспитание предполагало привитие кадетам чувства долга, любви к Родине, почтительности к родителям, преданности Императору, уважение к старшим. Важным методом воспитания был постоянный контроль со стороны ротных командиров, которые вели на каждого из воспитанников специальную аттестационную тетрадь, куда заносились все поощрения и проступки кадет.

Наследник цесаревич Александр Николаевич, посетивший корпус в сентябре 1845 г., сравнил порядок и чистоту в корпусе с теми, которые могут быть «только во дворце». В сентябре 1847 г. корпус посетил Николай I, который выразил благодарность директору за образцовый порядок, созданный в корпусе с первых дней его существования.

Первый выпуск корпуса состоялся в 1849 г., 35 выпускников были направлены в Дворянский полк, который они успешно окончили. В сентябре 1850 г. корпус вновь посетил Император. Учебное заведение было признано лучшим из российских кадетских корпусов. Выпускник ОБКК полковник К. Н. Дмитриев описал в своих воспоминаниях подробности визита Николая I: «Император произвел смотр корпусу и резервным войскам. Отпустив войска, Государь приказал развернуть посреди площади кадетский батальон. Выполняли ружейные приемы; два раза нас похвалили. Потом по команде «Батальон, вперед!» батальон двинулся, и Государь по приближении батальона проследовал рядом, наблюдая за равнением. Затем батальон повернули, прошли шагов 200 и услышали громкое «славно». Батальон был перестроен в боевой порядок, и Государь лично приказывал, какие делать эволюции. Государь лично обошел весь строй и остался очень доволен подготовкой кадет».

Е. А. Милоданович вспоминал: «Вообще, можно сказать, кормили нас хорошо. Однако в одном из классов среднего возраста был однажды «котлетный бунт»: кто-то якобы нашел в котлете червяка. Расследование показало, что это было плодом воображения кадета, и в наказание за это его отделение перестало на некоторое время получать к завтраку котлету, и кадеты должны были удовлетворять голод только хлебом. По праздникам и воскресеньям в 10 часов утра и накануне их в 6 часов вечера кадет приводили строем в корпусную церковь. Директор всегда присутствовал и стоял в церкви с правой стороны, возле знамени.

Курить в корпусе не разрешалось, но в старших классах смотрели на это снисходительно. В среднем возрасте тоже было довольно много курящих, и вот, попав в него и считая себя уже «почти взрослыми», некоторые мои товарищи тоже стали курить. Иметь деньги на руках кадетам не позволялось. Все, что кадеты привозили из дома и получали от родителей по почте, они обязаны были сдавать на хранение воспитателю, который в особой тетради вел личный счет поступлений и расходов каждого воспитанника. Но в воскресенье и праздничные дни на них можно было покупать сладости, что выполнял соответствующий «дядька». Выдача денег для покупок производилась из расчета 30 копеек на человека за один раз».

В кадетском корпусе действовал воспитательный комитет, в который входили директор, командир батальона, инспектор классов, младший штаб-офицер, полицмейстер, в качестве наблюдателей в его работе могли принимать участие помощник инспектора классов, ротные командиры, наставники. По окончании учебного года лучшим кадетам директор корпуса вручал книги, принадлежности для черчения и рисования. Ежегодно, в день престольного праздника корпуса 8 ноября (день Архистратига Михаила), лучшим по успехам кадетам выдавались в награду книги с похвальными листами. В этот день после богослужения в корпусной церкви все классы вводились в конференц-зал, украшенный большими, во весь рост, портретами императоров, и выстраивались лицом к портрету царствующегоИмператора, проводился парад.

На возвышении стоял длинный стол, покрытый красным сукном с золотыми кистями, на котором лежали книги и похвальные листы. За столом сидел в центре владыка, а возле него директор корпуса, инспектор классов и почетные гости. В зале присутствовали родители и родственники кадет и оркестр 144го пехотного Каширского полка. Торжество начиналось гимном, после которого зал оглашался долгим «ура!» Затем инспектор классов вызывал по списку награждаемых кадет (по классам). Каждый из них подходил к столу под звуки «туша», делал поклон сидевшим за столом, получал книгу и похвальный лист и возвращался на свое место. В этот день был традиционный обед: гусь с тушеной капустой и мочеными яблоками. Вечером был бал, охотно посещавшийся местной публикой. Были всегда на нем и воспитанницы старших классов женского института. Кадет младших классов отправляли спать раньше, старшие оставались до конца бала.

На Рождественские праздники кадет распускали 20—22 декабря, в зависимости от того, на какое число приходилось воскресенье. Возвращались кадеты в корпус 7—8 января. На Пасху увольняли обыкновенно в Страстную среду до Фомина воскресенья включительно. Во время Рождественских праздников в корпусе устраивались вечера и концерты, кадет водили в театр. Начальство всчески заботилось о досуге кадет. По царским дням тоже устраивались выходы в театр, балы и концерты.

По свидетельству Е. А. Милодановича, учась в старших классах, у него появилась возможность даже заработать немного денег на карманные расходы. В 6м классе корпуса, по усиленной просьбе кадета Курносова и его родителей, он занимался с ним математическими предметами. Его отец платил ему 20 рублей в месяц.

Среди преподавателей Е. А. Милоданович в первую очередь выделяет преподавателя русского языка Д. И. Цветаева, будущего профессора Московского университета, преподавателя математики полковника артиллерии А. Н. Мацкого. Однажды в 1м классе он потянул за ухо непонятливого ученика, и на ухе показалась кровь. Тогда он вынул из портсигара клочок папиросной бумаги, залепил ранку и, обернувшись к классу, сказал с добродушной улыбкой: «Какие у них некрепкие уши!»

Выпускные экзамены проводились в конференц-зале и обставлялись известной торжественностью. Кадеты были одеты в мундиры. По каждому предмету было по два-три экзаменатора. На всех экзаменах за столом сидели директор корпуса и инспектор классов.

В мае 1864 г. корпус был преобразован в военную гимназию. Исполнять данное распоряжение пришлось вновь назначенному директору корпуса генерал-майору Д. Х. Бушену. В корпусе были закрыты специальные классы. Воспитанников, окончивших 5й общий и 1-й специальный классы, направили во вновь открывшиеся военные училища в Петербурге — Павловское и Константиновское и в Москве — Александровское. В гимназии осталось только 300 воспитанников. Произошло резкое сокращение учебных часов, выделенных на физическую подготовку, усилилось преподавание общеобразовательных дисциплин. Офицеры кадетского корпуса, сохранившие свои должности в военной гимназии, возмущались переменами, утверждая, что здоровье кадет резко ослабло от уменьшения физических нагрузок.

С началом функционирования военной гимназии стали регулярно проводиться заседания педагогического комитета под руководством директора, где подробно обсуждались все вопросы внутренней жизни и учебного процесса. В 1873 г. приказом по Военному ведомству № 84 военным гимназиям было определено общеобразовательное направление. Орловская гимназия утратила свой военный статус. На место офицероввоспитателей пришли гражданские воспитатели. Строевая подготовка была включена (как элемент подготовки) в гимнастику. Однако повышение требований к строевой подготовке при поступлении в военные училища привело к тому, что в корпусе для обучения «фронту» была учреждена специальная должность офицера и введены в штат два барабанщика и два горниста. Такой порядок обучения строевой подготовке сохранялся в течение всего времени, пока существовали военные гимназии.

В 1882 г. Орловская военная гимназия была вновь преобразована в кадетский корпус. В 1893 г. корпус торжественно отпраздновал свое 50летие. В честь юбилея был выпущен нагрудный знак, который вручался выпускникам корпуса. На торжественный праздник съехалось свыше 200 бывших воспитанников корпуса. Из 2132 его выпускников 1700 были произведены в офицеры. Восемь выпускников корпуса стали генерал-лейтенантами, 24 — генерал-майорами.

В декабре 1914 г. кадетский корпус посетил начальник Главного управления военно-учебных заведений ВеликийКнязь Константин Константинович, который отметил, что Орловский корпус является одним из лучших в России, и поэтому он счел возможным отправить учиться своего сына Георгия не в престижный столичный, а в провинциальный Орловский.

Директорами Орловского Бахтина кадетского корпуса в разное время были:

1. Генерал-майор С. Н. Тиньков

(1843—1854).

2. Генерал-майор Вишняков

(1854—1863).

3. Генерал-майор Д.Х. Бушен

(1863—1867).

4. Генерал-майор Г.Д. Щербачев

(1867—1872).

5. Генерал-майор Чигарев

(1872—1884).

6. Генерал-майор Н. Н. Светлицкий

(1884—1902).

7. Генерал-майор В.Л. Лобачевский

(1903—1905).

8. Генерал-майор Р. К. Лютер

(1905—1918).

На южной окраине Орла размещался летний лагерь «Ботаника». В нем кадеты, не уехавшие на каникулы домой, могли с пользой для здоровья проводить летнее время. Под руководством воспитателей они совершали пешеходные экскурсии, походы по окрестностям города, поездки по городам России с посещением музеев, мест боевой славы Российской армии и других достопримечательностей. Такие поездки расширяли кругозор воспитанников. Поощрялось фотографирование, с лучших снимков делались диапозитивы, которые потом демонстрировались кадетам. Прекрасно поставленное в корпусе обучение изобразительному искусству под руководством подполковника А. А. Лаврентьева давало возможность кадетам делать зарисовки и акварели. В Орловском областном краеведческом музее сохранились кадетские рисунки и описания выставок, устраивавшихся в корпусе.

Один из выпускников Орловского корпуса, поступивший в него в начале XX в., писал о первых днях пребывания в корпусе: «Новички, конечно, бывали чрезвычайно пестры. Главным образом это были дети военных семей, часто соприкасавшихся с казармой и денщиками и подвергавшихся иногда их отрицательному влиянию. Другую категорию составляли дети средних дворянских и помещичьих кругов. В виде единиц встречались и дети более высокостоящих родителей, носившие известные фамилии и имевшие иногда звание «пажей». Надо при этом заметить, что эти сословные различия не играли никакой роли ни в глазах корпусного начальства, ни в глазах самих кадет. Сын захолустного пехотного капитана и сын начальника дивизии, кадет, носивший громкую историческую фамилию, и носивший самую ординарную, богатый и бедный, русский, поляк, грузин, армянин — все они в корпусных стенах чувствовали себя совершенно одинаковыми и равными. «Пажи» ценились своими товарищами не по их аристократизму, а только по своим личным качествам, по тому, были ли они хорошими или плохими товарищами, подлизами, зубрилами или теми молодцами, которые отвечали мальчишеским идеалам».

Выпускник Орловского Бахтина кадетского корпуса Д. И. Тимофеев в свою очередь вспоминал, что в корпусе велась серьезная учебно-воспитательная и нравственная подготовка кадет. Состав офицероввоспитателей и преподавателей корпуса был подобран так строго и тщательно, что это вызывало у него удивление всю жизнь. В начале 90х гг. прошлого столетия орловские краеведы выяснили, что в 1993 г. Дмитрий Иванович Тимофеев в возрасте 90 лет фактически являлся последним живым кадетом Орловского Бахтина кадетского корпуса. Краевед Н. О. Петрованова, внучка офицера-воспитателя ОБКК В. В. Левитского, встретившаяся с Дмитрием Ивановичем в 1993 г., отметила, что во время первых встреч Д. И. Тимофеев очень неохотно вспоминал о своей учебе в кадетском корпусе. Однако затем он разговорился и живо рассказывал о годах, проведенных в корпусе. С кадетских времен Дмитрий Иванович сохранил фаянсовую кружку с буквами «ОБКК», многочисленные документы и фотографии. По его словам, в начале XX в. Орловский корпус уже не являлся привилегированным учебным заведением, поскольку более половины его воспитанников составляли сироты офицеров Русской армии. В памяти Тимофеева остались визиты в корпус царствующих особ, проделки и шалости кадет на уроках, воспитательные меры, которые применялись к провинившимся кадетам.

Тимофеев вспоминал: «Стрижка в корпусе была под машинку, прическа «бобрик» разрешалась лишь в 6—7х классах (1я рота). Требовалась постоянная чистка металлических золотистого цвета с гербом пуговиц, для этого использовался тертый кирпич и специальные дощечки с прорезью, которые назывались «гербовкой». Обычно брюки носились навыпуск (голенище сапога под брюками). «Смазные» сапоги — походная форма (брюки в сапогах). Кадеты первой роты при увольнении в город носили в чехле на поясе слева сзади граненый штык русской винтовки (чехол кожаный, лакированный)». Как старший в отделении, Тимофеев отвечал за раскладку посуды и приборов перед приемом пищи. Он отмечал, что столовые ложки в корпусе были из чистого серебра, хранились в сундуке под запором, все это было с клеймами, хищений серебра не было.

Умер Дмитрий Иванович Тимофеев на 94-м году жизни. В похоронах участвовали офицеры и курсанты Орловского военного института правительственной связи, офицерско-преподавательский состав которого много делает для развития в институте лучших традиций российских кадетских корпусов.

Выпускники ОБКК оставили значительный след в истории России. Кавалерами ордена Св. Георгия стали выпускники корпуса: генерал-лейтенант П. А. Разгильдяев, генерал-майор А. В. Калакуций, полковники Д. И. Мусхелов, И. В. Баков, князь А. Л. Путятин, М. Е. Ионов, М. В. Мартынов, А. И. Садиков, В. К. Рытиков, капитан В. А. Прохорович, штабс-капитаны И. Н. Климов, А. Т. Сукачев.

Генерал от инфантерии Д. Х. Щербачев удостоен ордена Св. Георгия 3й и 4й степеней в первую мировую войну (1915). Также в годы Великой войны ордена Св. Георгия 4й степени был удостоен авиатор капитан Д.А. Макаров, Георгиевского оружия — авиаторы капитан Д. А. Макаров, М. С. Смольянинов.

Некоторые из кадет проявили себя в науке и культуре. Среди выпускников корпуса — популярный писатель конца XIX в. С. М. Степняк-Кравчинский (1869—1895), музыкант-этнограф А. В. Затаевич, известный военный инженер, гидроаэродинамик и теплотехник академик АН СССР Б. С. Стечкин (1891—1969), военные историки А. Л. Барсуков и генерал от инфантерии А. М. Зайончковский (1862—1926), после 1917 г. ставший профессором Военной академии имени М. В. Фрунзе.

Примечательно, что старинный род Бахтиных дал Отечеству множество гражданских и военных деятелей. В 1907 г. кадетский корпус окончил будущий генерал-лейтенант Советской Армии А. Н. Бахтин, родственник М. П. Бахтина, всю жизнь посвятивший военной службе. В двадцатые годы Александр Николаевич Бахтин был начальником (командиром) 25й Чапаевской дивизии. Полковник Н. Н. Бахтин (1866—1940), выпускник Орловского Бахтина кадетского корпуса, известен как писатель, переводчик, журналист и издатель поэтической серии переводов «Маленькая антология», публиковавшейся с 1895 по 1905 г. Большую часть жизни Николай Николаевич составлял картотеку переводов на русский язык произведений зарубежных авторов, которая, по мнению филологов, не потеряла значения и в настоящее время. В 1921 г. он стал одним из создателей Петроградского (Ленинградского) театра юного зрителя и работал в этом театре до пенсии. Его сын, Александр Николаевич Бахтин (1894—1931), как и отец — выпускник ОБКК, а впоследствии и Морского корпуса в настоящее время считается самым результативным моряком-подводником царской, советской и современной России. В 1919 г. он потопил самый современный боевой корабль «Виттория» Британского королевского флота. Умер он в Ленинграде от туберкулеза после освобождения из концлагеря (ред.).

Современный потомок М. П. Бахтина, подполковник Александр Георгиевич Бахтин, живет в Москве, служит в ФАПСИ. Эта ветвь родословного древа идет от брата Михаила Петровича — Ивана.

В 1917 г. после Февральской революции корпус был переименован в Орловскую Бахтина гимназию Военного ведомства. В марте 1918 г. в корпус назначается комиссар Е. Журавлев, который осуществлял руководство корпусом вместе с Робертом Карловичем Лютером. В мае 1918 г. Лютер становится преподавателем математики в корпусе, а гимназией руководил комиссар Зиньковский. С июня 1918 г. во главе гимназии становится смотритель зданий, бывший директор музея Орловского Бахтина кадетского корпуса А. Н. Шарков. 1 сентября 1918 г. военная гимназия официально закрывается, все преподаватели, воспитатели и служащие увольняются. В здании корпуса была размещена Орловская 8я трудовая школа с приютом для сирот. Затем в здании размещались Пехотные курсы, Танковое училище им. Фрунзе, воспитавшее более 150 Героев Советского Союза.

Для воспитания кадет Орловского Бахтина кадетского корпуса и сохранения памяти о корпусе многое сделал офицер-воспитатель корпуса подполковник Владимир Владимирович Левитский, проработавший в корпусе 12 лет — с 1905 по 1917 г. Будучи страстным любителем фотографии, В. В. Левитский оставил после себя большое фотографическое наследие из жизни кадетского корпуса. В семье Левитского сохранилось несколько альбомов этих фотографий. В 1993 г. в Орле в Военном институте правительственной связи в честь 150летнего юбилея Орловского Бахтина кадетского корпуса кроме фотографий из архива В. В. Левитского были показаны чертежи, рисунки, муляжи значков, карты и различные сохранившиеся документы кадетского корпуса. Выставка вызвала в Орле большой интерес и демонстрировалась не только в институте, но и в краеведческом музее и других местах. Сын Левитского, Олег Владимирович Левитский, который, кстати, родился на территории кадетского корпуса в 1915 г., уже в наши дни активно пропагандировал славную историю российских кадетских корпусов, и в первую очередь Орловского Бахтина кадетского корпуса.

В дни 160й годовщины со дня основания Орловского Бахтина кадетского корпуса на доме № 47 по Октябрьской улице в Орле, где жил директор кадетского корпуса, была открыта мемориальная доска в память о корпусе. Эскиз мемориальной доски выполнен архитектором Олегом Владимировичем Левитским. В августе 2002 г. трагическая случайность оборвала жизнь страстного исследователя истории кадетских корпусов. Его дело продолжает дочь Н. О. Петрованова-Левитская.

К 170летию ОБКК в Орловском краеведческом музее пройдет выставка, посвященная страницам истории корпуса. С 9 по 14 июля в районе села Высокое Троснянского района Орловской области будет организована регата «Регион57», также посвященная 170летию Орловского Бахтина кадетского корпуса.

В. А. ГУРКОВСКИЙ, г. Москва

«Кадетские корпуса

Российской Империи»

17 июня 2013 года в12 часов дня в обстановке почти строжайшей секретности в Троицкой церкви г. Орла перезахоронили останки героя Отечественной войны 1812 и наместника Кавказа генерала от инфантерии, генерала от артиллерии Алексей Петровича Ермолова, кавалера высшей воинской награды Российской Империи – ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия трёх степеней и двух золотых шпаг с надписью «За храбрость», его отца – статского советника Петра Алексеевича и сына – генерал-майора Клавдия Алексеевича, участника Кавказской и Крымской войн, кавалера ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени за взятие Карса в 1855 году и золотого оружия с надписью «За храбрость».

Склеп семьи Ермоловых подвергался неоднократному осквернению, начиная с конца 1930-ых годов и вплоть до последнего десятилетия.

В завалах строительного и прочего мусора были найдены развороченные и распотрошённые фрагменты мундиров всех троих Ермоловых, пуговицы, их останки…

Так как акт вандализма – дело уже свершившееся, то, после уборки мусора однозначно следовало торжественно перезахоронить отца, сына и внука Ермоловых – они это заслужили, но этого, к сожалению, не произошло….

На протяжении 10 лет решался вопрос об установлении памятника генералу А.П. Ермолову в Орле. В прошлом году к 200-летию Отечественной войны 1812 года в центре Орла памятник великому русскому полководцу был торжественно открыт с митингом. парадом и салютом. Но прошло чуть больше месяца ООО СНРП «Реставрация» под руководством А.П. Юдина при проведении работ на месте склепа семьи Ермоловых были обнаружены фрагменты костей. После чего разгорелся скандал, по факту вскрытия усыпальницы разбирались следственный комитет, прокуратура и полиция. Из Москвы были вызваны археологи. В субботу 15 июня 2013 года итоги проведенных работ были озвученны столичными специалистами. Правда пригласили на это мероприятие, организованное без лишней огласки представителей избранной общественности. А при перезахоронении произошедшим в понедедельник 17 июня не было почти никого, за исключением отдельных чиновников и бывших чиновников, представляющих «как-бы общественность» при власти. При перезахоронении строжайше было запрещенно появляться даже представителям подвластных СМИ, за исключением одного областного телеканала. В спешке не была отслужена даже лития.

Всем этим событиям в Орловской облати предшествовал скандал с намерением орловского и чеченского правительств построить в Орле самую большую в ЦФО мечеть. В конце мая в Центре молодежи «Полет», (закрытым на ремонт на неопределенный срок) был демонтирован Цетр боевых искусств имени генерала А.П. Ермолова, организованный Православным молодежным братством во имя великомученика и Победоносца Георгия в 2007 году. В это же время орловскими чиновниками и депутатами было отказано Перопавловскому братству в установке поклонного креста на месте разрушенного в 30-е годы 20 века Крестовоздвиженского храма, в котором отпевали Алексея Петровича Ермолова в 1861 году.