«Того же лета (7075) повелением Государя Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея Русии поставлен бысть город на Поли на реке Орлее».
Дополнения к Никоновской летописи.
«О начале сего города, кем и когда поставлен, никаких сведений найтитъ было неможно, притчиною тому разные нещасливые приключения, как пожары, наводнения и разорения…»

Историческое и географическое описание о городе Орле и уезде. 1787 год.
Литовско-русские войны на рубеже XV—XVI веков, а также непрерывные татарские набеги привели к запустению некогда достаточно густонаселенного окского правобережья. Территория в верховьях Оки в это время превратилась в «дикое поле», полное опасностей степное пограничье, лишенное постоянных жителей, место бесконечных стычек и военных столкновений с татарами.
10 июля 1492 года отряд татар численностью в 235 человек под началом головы Тешеменя совершил набег на волость Вошань в окрестностях Алексина «и пограбив, поидоша назад». В погоню за ними устремился отряд Федора Колтовского и Горяина Суворова,1 насчитывавший 64 ратника. Несмотря на то, что татары значительно превосходили их в численности, русские нагнали степняков в междуречье р. Сосны и Трудов** и отчаянно атаковали их. После свирепой рубки от обоих отрядов мало что осталось. Русских полегло 40 человек, а татар — 60, кроме того, «иные Татарове, идучи в Орду ранены, на пути изомроша». В 1507 году, по-видимому, в непосредственных окрестностях того места, где впоследствии был основан Орел, произошло сражение с татарами. Летом этого года в Москву пришла весть о том, что «идут многие люди татарове по полю, а чают их прихода на украйну, на Белеву и Белевские места, и Одоевские, и Козельские». Начальствовал над ними «Зане сеит мурза Анкуватов сын». Получив весть о набеге, великий князь Василий Иванович из Москвы послал в Белев князя Ивана Холмского и князя Константина Ушатого. В Белеве к ним присоединились со своими отрядами удельные князья Василий Одоевский, Иван Михайлович Воротынский и козельский наместник Александр Стригин. Во время пребывания в Воротынске они получили известие, что татары, пограбив пограничные земли и «имав на украйне много полону», пошли прочь. Воеводы, «положа упованье на Бога», бросились в погоню и нагнали татар на Оке. В происшедшем 9 августа бою русские «многих татар побиша, а иных живых поимаша». Полностью отбили и весь захваченный татарами полон. Остатки татарского войска русские «гоняли до речки Рыбницы»2.
Подобным боям и стычкам на степной окраине было «несть числа», но эпизодические военные экспедиции не могли предохранить окраины государства от татарских набегов. Безопасность южных границ можно было обеспечить только строительством городов-крепостей и укрепленных линий, под защитой которых можно было проводить планомерную колонизацию «дикого поля». Заселение пустующих «украинных» земель началось с приведения в порядок старых (Мценск, Белев, Брянск, Карачев и др.), пострадавших в ходе русско-литовских войн, и строительства новых городов. В 1556 году на реке Нугре был поставлен Болхов,3 сыгравший важную роль в отражении набегов Дивей-Мурзы в 1564 и Девлет-Гирея в 1565 годах. Эти нападения, предпринятые в то время, когда Россия вела тяжелую Ливонскую войну, не могли не оказать отрицательного влияния на ход военных действий на западе, срывая намечавшиеся походы и вынуждая правительство перебрасывать на юг столь необходимые в Прибалтике и Белоруссии полки. По-видимому, под, впечатлением набегов 1564—1565 годов Иван Грозный с 29 апреля по 28 мая 1566 года предпринял объезд степных пограничных городов: «…апреля в тот же день царь и великий князь ездил в объезд в Козельск, Белев, Болхов и иные украинные места от Крымские украины…»
Многие краеведы сходятся во мнении, что во время этой поездки Иван Грозный мог побывать на месте, где впоследствии был построен Орел, и лично отдать распоряжение о постройке города. В этом же году князь Михаил Иванович Воротынский начал застраивать на казенные средства возвращенный ему после опалы Новосиль (восстановлен в 1562—1563 гг.), запустевший еще «во времена его прародителей». Таким образом, строительство Орла и Новосиля преследовало цель по возможности усилить южную границу в преддверии грядущих боев в Ливонии. Этому благоприятствовала и обстановка — с Польшей было заключено перемирие, а на южной границе стояло относительное спокойствие — татары предпочитали совершать набеги, когда основные силы русской армии были скованы в Прибалтике. Можно предполагать, что вопрос о постройке нового города был решен уже весной 1566 года, и началась подготовка к его строительству: сбор служилых и посошных людей, переселение сведенцев, заготовка леса. Последнее осложнялось тем, что её необходимо было вести летом, так как обычно лес для строительства заготавливали зимой по санному пути. Орел невозможно было построить методом сборного строительства, как Свияжск в 1551 году, или как крепости Козьян, Суша, Ситна, Туровля и Сокол около Полоцка в 1568 году, поставленные, по словам папского нунция, «с невероятной быстротой». По его же словам, «…способ их постройки кажется мне весьма примечательным, я просто расскажу о нем. После того, как его (Ивана IV. — В. Н.) инженеры предварительно осмотрели место, подлежащее укреплению, где-нибудь в далеком лесу рубят большое количество бревен, пригодных для таких сооружений, затем после пригонки и распределения их по размеру и порядку, со знаками, позволяющими разобрать и распределить их в постройке, спускают вниз по реке, а когда они дойдут до места, которое намечено укрепить, их тянут на землю, из рук в руки, разбирают знаки на каждом бревне, соединяют их вместе и в один миг строят укрепления, которые тотчас засыпают землей, в то же время являются и их гарнизоны…»
Вряд ли при строительстве Орла был использован подобный принцип, для которого необходимо наличие крупной водной магистрали, значительных лесов в её истоках и нужного направления течения. В случае с Орлом все эти признаки отсутствовали: Ока в верховьях летом достаточно мелка, в её истоках нет крупных лесов, к тому же она течет с крымской, наиболее опасной стороны. Но полностью исключить возможность заготовки и сплава леса реками нельзя. Реки Орел и Цон берут начало в гуще Корчаковского леса и их можно использовать для сплава. Кроме того, заготавливать бревна могли и в Лавровом лесу, находящемся в 10 верстах выше Орла по течению, а сплавлять их по Оке и Рыбнице. Нет сомнения, что леса Лавров и Корабль,4 известные в источниках с XVI века, сильно поредели во время строительства Орловской крепости.
Для строительства Орла было мобилизовано не только окрестное население, по-видимому, бывшее тогда не очень многочисленным, но главную роль сыграли «прибавочные» люди и «сведенцы», присланные сюда на вечное житьё из других городов. В 1635—1636 годах в восстановлении Орла задействовали служилых людей и «деловцев» из Белева, Мценска, Болхова и Новосиля. Лес для строительства крепости также заготавливался в уездах означенных городов. По-видимому, эти же города, а также соседний Карачев участвовали в строительстве Орла «людьми и лесом» и ранее, в 1566 году, а также держали на первых порах в городе, пока он не оброс населением «прибавочных воинских людей», особенно в летнее время.
Как бы то ни было, подготовка к строительству и заготовка леса должны были занять достаточно много времени, не менее двух-трех месяцев, и город заложили только осенью. Дату закладки Орла можно попытаться определить следующим образом. Её обычно старались приурочивать к ближайшему церковному празднику, в честь которого освящали соборную церковь. Собор в Орле был освящен во имя Рождества Пресвятой Богородицы, празднуемого 21 сентября (8 сентября по старому стилю). Традиция закладки города в день церковного праздника и освящение в то же имя собора имела характер законодательного акта и была широко распространена, что подтверждают даты основания целого ряда русских городов, например: Козлов — 11 сентября 1636 года (Покров Богородицы), Новобогородск — 23 апреля 1687 года (Живоносный источник Пресвятой Богородицы). Соответственно и соборная церковь в Козлове была освящена во имя Покрова Богородицы, а в Новобогородске — Живоносного источника, причем в последнем случае по храму получил название и город. Нет оснований считать, что Орел являлся исключением из общего правила. Не случайно, когда Борис Колтовский восстанавливал Орел в 1636 году, ему указали освятить собор в то же имя, в которое соборная церковь «наперед сего на Орле была» — во имя Рождества Богородицы. Этим самым подчеркивалась преемственность города, то, что восстанавливается старый, а не строится новый город. И Борис Колтовский был вынужден подчиниться этому решению, несмотря на то, что он заложил город в феврале. Таким образом, дату 21 сентября с достаточной долей уверенности можно считать днем основания Орла.
При закладке города руководствовались «чином и последованием закладки града», по которому он размерялся и закладывался в строгой последовательности. Церемония начиналась с торжественного молебна в соборной церкви, которая была либо уже построена и в этот день освящалась, либо, если её еще не заложили, на месте её алтаря. После окончания службы в соборе процессия, включавшая воеводу, начальных людей, стрельцов, казаков, работных людей и других, во главе со священниками и причтом, «пев молебны и воду святя и со кресты», двигалась вкруг места, «где быти стене городской». Особо освящались места городских ворот. После окончания крестного хода один из священников делал крестом знамение и возглашал молитву о будущем городе: «…утверди ограждение се… избави его от губительства, труса (землетрясения. — В. Н.) и потопа, огня и меча, нашествия иноплеменных, междоусобной брани…», а также просил о счастливой жизни для жителей города: «…супружества их в мире, единомыслии и целомудрии сохрани, здравие с долгоденствием им даруй, домы их исполни всякого блага…» После окончания молебна он благословлял главного мастера и других плотников, которые по заранее сделанной на земле разметке начинали окладывать городские стены и башни. На первом этапе строительства главное внимание уделялось собору, который некоторое время являлся единственной церковью города, и крепостным стенам. Строители в это время обычно ютились по «ямом и шелашом». После завершения, в основном, оборонительных сооружений, когда город оказывался в достаточной степени защищен, ставили казенные и административные постройки, составлявшие стандартный набор любого древнерусского города: приказную и съезжую избы, казенный погреб, амбары и житницы и др. Затем на заранее намеченных местах отводились земли под слободы, начиналась разбивка «селитебных» участков и раздел сельскохозяйственных угодий, после чего начинали рубить дома для населения и гарнизона. Иногда, когда служилые прибывали в новый город, их уже ждало готовое жильё, чаще они рубили его себе сами, предварительно получив «на дворовое строение» денежное пособие. В последнюю очередь, когда вопрос с жильем для большинства людей был решен, по слободам начинали ставить приходские церкви. Таким было начало сотен русских городов, так начинался и Орел. Основание нового города являлось событием государственного значения и нашло отражение в соответствующих актах. В частности, в дополнении к Никоновской летописи за 7074-7075 гг. (1566-1567 гг.), дошедшем до нас в Синодальном и Александро-Невском списках, записано: «Лето 7075-го… того же лета повелением Государя Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея Русии поставлен бысть город на Поли на реке Орлее». Здесь же миниатюристом был сделан рисунок с изображением строительства Орла, являющийся первым иконографическим изображением города, надо сказать, весьма условным. На нем в левом нижнем углу изображен Московский кремль с высящимися над крепостными стенами теремами и пятиглавой церковью, в которой легко угадывается Успенский собор. У палат восседает царь Иван Грозный, перед ним стоит толпа бояр и дворян, указывающих на строящийся город, изображение которого находится в верхнем правом углу рисунка, а крепостные стены и башни города дорубливают «сошные» люди с топорами.
За осень и зиму 1566—1567 годов новую крепость, по-видимому, полностью отстроили, и к весне она вступила в разряд действующих, о чем свидетельствует запись в Разрядной книге 1499—1611 гг. за апрель 1567 года. В этом месяце, в связи с опасностью набега крымского хана, на Коломне был назначен традиционный весенний сбор русских войск. «Посылал Царь и Великий Князь Иван Васильевич всеа Руси брата своего князя Володимера Ондреевича Старицкова, и бояр своих, и воевод на Коломну для приходу крымского царя…» Здесь же упомянуты и воеводы в пограничных «украинных городах», в т. ч. и в Орле — «…на Орле воевода князь Васи л ей Ростовский, да Володимер Безобразов». Можно полагать, что эти же воеводы занимались строительством и оснащением Орла как крепости с самого начала. Данная запись интересна также тем, что в ней впервые упомянуто название новой пограничной крепости — Орел.
Орел вошел в разряд польских городов, или городов от «польской украйны», т. е. от «дикого поля», среди которых были Данков, Дедилов, Новосиль, Тула, Мценск, Путивль и другие. Орловские служилые люди участвовали в отражении набегов крымских татар, несли сторожевую службу на «сторожах», ходили в походы и строили новые города.
Первое серьезное испытание городу выпало в 1571 году в связи с нашествием хана Девлет-Гирея. Вторгшиеся на русские «украйны» крымские татары перешли на левый берег Оки через брод Быстрый в 20 верстах южнее Орла (в районе современного села Спасское-Салтыки) и прошли мимо Орла, переправившись через реку Орел примерно в районе нынешнего Царева Брода. Осаждать Орел и тратить время на хорошо укрепленную крепость Девлет-Гирей не стал, он торопился пройти во внутренние густонаселенные области Московского государства. Можно полагать, что «войну», т. е. згонных отрядов для захвата добычи хан из-за спешки не распускал, и окрестности Орла не очень пострадали, хотя несомненно, что попавшиеся им на пути деревни и поля татары «пожгли и потапочили», похватав не успевших укрыться в крепости людей. Сам город также находился в серьезной опасности: значительная часть его гарнизона — «лучшие люди», была направлена в «сход» с главными силами русской рати к Серпухову. Опасность, угрожавшая Орлу, была весьма реальной, и в следующем, 1572 году царь Иван Грозный приказал укрепить города, в непосредственной близости от которых проходил Девлет-Гирей, — Орел и Болхов «более прежнего». В этом же году отряд орловских служилых людей бился в знаменитой битве при Молодях, где русское войско под началом князя Михаила Ивановича Воротынского нанесло сокрушительное поражение орде хана Девлет-Гирея. В сражении в составе полка Правой руки участвовали 350 орлян, по-видимому, в основном детей боярских, со своим воеводой Григорием Долгоруковым, а также в Сторожевом полку сотня орловских казаков «с пищальми». Летом 1573 года орловские служилые вместе с ратниками из других городов выводились на Оку в районе Коломна — Серпухов для прикрытия подступов к столице. Для удобства несения службы они разделялись на две половины, меняясь ежегодно в порядке очереди. Одна половина оставалась в городе, а другая выводилась в «сход» (на соединение) с главными силами русской рати в Калугу, Тулу, Серпухов, Коломну или иной город в зависимости от обстановки. В 1574 г. орловских служилых приписали к Тульскому Большому полку под начало воеводы Бориса Васильевича Серебряного. Осенью этого же года крымские татары совершили набег на рязанскую землю, и Б. В. Серебряный с воеводами украинных городов (в походе участвовали служилые из Тулы, Дедилова, Данкова, Пронска, Михайлова и Ряжска) организовал против них поход. Воеводы Орла, Мценска и Новосиля с ратными людьми «в сход не поспели». В 1576 году небольшой отряд татар приходил на «орельские места», под Орел. Весной 1580 года на пополнение войск, действовавших на западной границе, в «сход» во Ржев были направлены ратные люди из Переяславля-Рязанского, Пронска и Орла. Напомним, что перед этим русские войска потерпели несколько неудач — польский король Стефан Баторий взял Полоцк, Великие Луки и Невель. В 1596 году орляне участвуют в строительстве и заселении русского города — Курска5, а в 1599 году — Валуек. Можно не сомневаться, что и ранее, в 1595 году, при строительстве Кром, располагавшихся всего в 20 верстах южнее Орла, главную роль сыграли орляне. Вполне возможно, что большая часть «сведенцев», обосновавшихся в городе, была переселена сюда из Орла. Предположительно, орловцы и новосильцы участвовали и в строительстве Ливен в 1586 году. В конце XVI века происходит передислокация русских войск, охранявших южные рубежи Московского государства. Если ранее они располагались на берегу Оки по линии Коломна — Серпухов, а Большой полк находился в Туле, то с 1599 года основная линия обороны перемещается южнее: Передовой полк украинного разряда стал в Новосиле, Большой — во Мценске, Сторожевой — в Орле. Эта дислокация сохранялась вплоть до 1605 года. О внешнем виде Орла во второй половине XVI — начале XVII веков, до «литовского разорения» 1611 и 1615 годов, можно судить только на основании отрывочных сведений в более поздних источниках, относящихся, в основном, к 1636-1637 годам — времени фактически второго основания Орла. Воспользовавшись ими, облик города XVI столетия можно представить лишь в общих чертах. Вот каким он вырисовывается.
На низком мысу при слиянии рек Оки и Орла располагалась центральная часть Орловской крепости — её кремль, называвшийся Рубленый город. Его окружала стена из дубовых городен с башнями и воротами протяженностью около 180 сажен, перед которой между реками был отрыт ров. Площадь кремля составляла около одного гектара. С приступной стороны стена Рубленого города стояла на высоком земляном валу, серпом выгнутым в сторону поля, — остатки вала были обнаружены во время археологических раскопок в 1987— 1988 годах. В подошве он достигал до 25 метров и сохранился на высоту 1,5 м. Первоначальная же его высота была не менее 5 метров. Внутри Рубленого города, кроме соборной церкви, находились казенные и административные постройки: воеводский двор с хоромами воеводы, съезжая и губная избы, тюремный двор, казенный погреб и другие. С южной стороны в междуречье Оки и Орла к нему примыкала вторая линия укреплений — Острог, которая после завершения строительства Большого острога стала в отличие от него называться Малым острогом. Периметр оборонительных стен Малого острога, состоявших из частокола, возможно усиленного тарасами, а также рва и вала, достигал около 600 сажен. Площадь его составляла около 6 гектаров. В стенах Малого острога имелись следующие ворота: Кромские, Карачевские, Волховские, Московские (в XVII в. — Пятницкие) и, предположительно, — Отводные. От ворот Малого острога через Оку был перекинут большой мост, соединявший город с Московской дорогой.
По-видимому, несколько позднее был сооружен Большой острог, то есть третья линия укреплений, кольцом охватившая Рубленый город и Малый острог и занявшая левый берег реки Орла и правый Оки. Известно, что в 1571 году непосредственно после набега хана Девлет-Гирея города Орел и Волхов, в непосредственной близости от которых прошла его конница, были укреплены «более прежнего». Вероятно, в это время и был возведен Большой острог, защищавший уже вышедшие за пределы крепостных стен посад и слободы. Его укрепления состояли из рва, невысокого вала и частокола общей протяженностью около 2-х километров. В Большом остроге имелось не менее четырех ворот, выходивших на главные дороги: Московскую, Кромскую, Карачевскую и Болховскую. Территория Большого и Малого острогов была занята, в основном, осадными дворами орловских дворян и детей боярских.
Внутри и вне крепостных стен находились слободы «разных чинов людей». В Малом острожке располагалась Пушкарская слобода; довольно далеко, в версте от города, вокруг Ильинской церкви — Стрелецкая слобода. Вверх по течению Орла за пределами стен Большого острога находилась Посадская слобода, состоявшая из 30 дворов, а еще дальше деревня, где жили шестью дворами орловские рассыльщики, со своеобразным названием — «Под Девяты Болоты». На левом берегу реки Орла на горе, при слиянии рек, находилась Ямская слобода, позднее давшая название горе. Выше по течению Оки между Стрелецкой слободой и стеной Большого острога вдоль Кромской дороги протянулись дворы Казачьей Студеной слободы. На правом берегу Оки на территории Большого острога, а также вне его, вплоть до церкви Параскевы Пятницы, стоявшей на том месте, где сейчас находится Никитская церковь, располагались дворы двух казачьих слобод — Покровской и Пятницкой. Пятницкими храмами обычно отмечали места торгов. Возможно, что у церкви Параскевы Пятницы, стоявшей рядом с большой дорогой на Ливны, находился небольшой местный торжок. Главный же городской торг был в Малом остроге, где торговые лавки стояли от Пятницких (Окских) до Кромских ворот.
Сколько было в Орле в это время храмов, — сказать точно трудно. Из документов известно о существовании следующих церквей: Рождество-Богородичного собора в Рубленом городе, Георгиевской церкви за рекой Орлом в Большом остроге и церкви Покрова в Заочье в том же Большом остроге. Церкви были и за пределами городских стен: в Стрелецкой слободе — свв. Ильи Пророка с приделом Воскресения Христова, на левом берегу реки Орла — свв. Афанасия и Кирилла Александрийских, на правом берегу Оки в Пятницкой казачьей слободе — св. Параскевы Пятницы. Вне города первоначально находился и Богоявленский мужской монастырь, стоявший там, где позднее, во второй половине XVII века, был основан Успенский монастырь, — в двух верстах от города, вниз по течению Оки на Ввозной горе. В монастыре имелось не менее двух храмов — Богоявления Господня и, предположительно, свв. Козьмы и Дамиана. Учитывая то, что в XVI — начале XVII столетия храмы обычно ставились парами — рядом с холодной церковью — теплая, число церквей в Орле было достаточно значительно, во всяком случае не меньше десятка. К примеру, в Ливнах в 1615 году, до разорения гетманом Петром Конашевичем-Сагайдачным, насчитывалось 18 храмов, в Болхове в 1625—1626 годах — 24 (в т. ч. три места церковных сгоревших. — В. Н.), в Мценске в эти же годы было 17 церквей. В это число по всем городам включены и монастырские церкви. Относительно внешнего вида орловских церквей можно с достаточной долей уверенности сказать, что все они, или почти все, были клетского6 типа. В уже упоминавшихся Ливнах и Мценске все храмы были клетскими. В Болхове, кроме шатровой Пятницкой церкви и пяти храмов, типологию которых определить затруднительно, все остальные церкви также были срублены «древены клетчет». Колоколен при храмах в XVI веке еще не строили, колокола, если они имелись, обычно вешались либо на паперти, либо на столбах рядом с церковью.
Новопостроенный город был быстро заселен «сведенцами» из других городов, кроме того, сюда хлынул пришлый и гулящий люд из центральных областей России, что позволило достаточно быстро укомплектовать стрелецкий и казачий гарнизон крепости. В 1577 году по боярскому приговору было велено на Орле дополнительно «учинить» 500 человек казаков. Несмотря на то, что было прибрано только 80 человек, указанное число говорит о том, что выбирать было из кого. Из позднейших документов известно о наличии в Орле в начале XVII века служилых людей пушкарского звания: тридцати пушкарей, двадцати рассылыциков, четырех воротников, казенного кузнеца и бирюча. Не менее ста человек насчитывал и стрелецкий гарнизон крепости. Исходя из того, что на Орле было целых три казачьих слободы — Студеная, Покровская и Пятницкая, надо полагать, что общее число казаков в городе составляло не менее 300 человек. В Ливнах, например, в 1615 году имелось шесть казачьих слобод, насчитывавших около 600 человек казаков, хотя после разорения города гетманом Петром Конашевичем-Сагайдачным в 1618 году их число не превышало двух сотен. Предположительно, около 100 человек составляло и посадское население Орла. Таким образом, по приблизительным подсчетам, численность мужского населения Орла в конце XVI — начале XVII веков можно определить в 700-1000 человек. Общее же число жителей города, по-видимому, достигало 2,5-3,5 тысячи человек.

Владимир Неделин
Их книги «Орел изначальный»

1 В других источниках — Сидоров. **Сейчас это территория Ливенского района.

2 Среди крестьян села Лаврово ещё в начале XX века ходили легенды о некогда происшедшем в окрестностях села сражении между русской ратью и татарами. Старожилы даже показывали курганы, где, по преданию, были погребены павшие в битве ратники и некий русский князь.

3 Традиционно датой основания или, если быть более точными в свете новых данных, восстановления Болхова считается 1556 год, хотя в действительности город был построен несколькими годами раньше. В Разрядной книге под 1554 годом упоминается, что на реке Нугре стоял воевода Михаил Петрович Репнин, а «город делал Григорий Иванов сын Нагово». Само же название новопостроенного города указано только под 1556 годом: «На Нугри в Болхове» .

4 Необычное название этого леса объясняется довольно просто. В одном из документов он назван Кораблевым, по-видимому, по фамилии служилого человека, имевшего около него земельные угодья в конце XVI — начале XVII веков.

5 Курск известен по русским летописям начиная с XI века, но в XIII—XIV веках в результате татарских набегов город прекратил своё существование и был восстановлен лишь в 1596 году.

6 Клетский храм представлял из себя сруб, накрытый двускатной кровлей, конек которой венчали от одной до трех главок. С востока к нему прирубали алтарь, а с запада — трапезу, иногда с папертью.