В истории Русской Православной Церкви было немало ярких и сильных духом подвижников. Их ум, благочестие и твердая вера оставили неизгладимый след в памяти русского народа. В период большевистского гонения сотни и тысячи христиан с достоинством и непоколебимостью в вере несли свой мученический крест.
Имена многих из них и сегодня еще остаются неизвестными. Долгие годы о них нельзя было говорить вслух, подвиг их замалчивался, а свидетелей становилось все меньше. Да и не всегда при жизни могли они быть отмечены, так все было тогда обыденно и страшно. И только время дает возможность увидеть все происшедшее другими глазами и осмыслить иначе. Об одном из таких мучеников и пойдет речь. Родом он из дворян. Его отец прямой, нисходящий от Рюрика, потомок основателя Москвы, потомок Михаила Черниговского, умученного в Орде, князь Павел Долгоруков пал от рук большевиков. Имя князя Павла Дмитриевича Долгорукова, так же, как и его предков, принадлежит истории. Его яркая, своеобразная, красочная личность займет видное место в летописях жестокой поры русского лихолетия первой половины XX века. Иеромонах Серафим, в миру Сергей Павлович Вельмар-Долгоруков сын князя Павла Долгорукова, по матери Вельмар, родился 25 сентября 1908 года в городе Пскове, где в 1926 году окончил среднюю школу (девятилетку). Одновременно служил иподиаконом в Псковском кафедральном соборе Святой Троицы при епископе Геннадии Туберозове и архиепископе Василии Виноградове, а позднее, как собор отошел к обновленцам, в соборе святого архистратига Михаила. Осенью того же года по благословению епископа Псковского и Порховского Макария поехал в Ленинград, где поступил учиться в Высший богословский институт на курсы организованные митрополитом Григорием (тогда протоиерей Николай Чуков). В 1927 году был казнен его отец, Павел Дмитриевич. Оставшись без материальной поддержки, он был вынужден в 1929 году оставить учебу и переехать в город Гомель, где в конце сентября 1929 года был пострижен в монашество Гомельским архиепископом Досифеем Степановым. 1 октября того же года в селе Корме, Тереховского района был рукоположен в иеродиакона, а 5 октября в Гомельском кафедральном Петропавловском соборе рукоположен в иеромонаха и направлен в село Спиридонову-Буду Чуровического района, Гомельского округа. Однако принадлежность к княжескому роду не могла быть оставлена без внимания. В 1930 году был арестован и по статье 58.10 приговорен к пяти годам заключения. По отбытии срока в 1934 году был направлен Клинцовским архиепископом Гавриилом Свидерским в село Великая-Топаль Клинцовского района Смоленской области.
20 декабря 1936 года он был вновь арестован и в 1937 году осужден по ст. 58. 10, 11 к 10 годам заключения, которое отбыл полностью и возвратился обратно в 1946 году в село Великая-Топаль, входившее уже в состав Брянской области. За свою недолгую службу он был награжден набедренником и золотым наперсным крестом. По прибытии из заключения в 1946 году иеромонах Серафим обратился к управляющему Орловско-Брянской епархией архиепископу Фотию с просьбой назначить его священником в село Великая-Топаль. В заявлении он писал: «Убедительно прошу Ваше Высокопреосвященство, назначить меня в село В-Топаль. Я пробыл 10 лет в заключении, все 10 лет топальцы меня не забывали, помогали мне посылками и деньгами, относятся ко мне с большим уважением, и это моя просьба и их оставить меня у них. Кроме того, это село — родина моего отца, здесь есть наши фамильные могилки, которые мне очень дороги. Прошу не отказать просьбе моей и прихожан с. Великая-Топаль и прихода с. Малая-Топаль.
Иеромонах Серафим Вельмар».
Обращает внимание подпись. Годы лагерей сделали свое дело. Подписываться фамилией отца было опасно. Но не преувеличивает ли сын князя и помещика, ссылаясь в заявлении на просьбу жителей его родного имения? Неужели бывшие крепостные так полюбили человека из рода угнетателей и крепостников? Оказывается, вопреки учению о классовой борьбе, такое возможно. Сохранилось прошение архиепископу Фотию от прихожан сел и поселков, прилегающих в окружении 20 км от церкви Святого Спаса Преображения: «… Просим Вас, дорогой Владыко, назначить в наш храм прибывшего из заключения священника о. Сергия, который был взят… с нашего же прихода, т. е. из села Великая-Топаль, в 1936-37 гг. Мы его не забывали все 10 лет его заключения и чем могли, тем ему и помогали. И вот теперь о. Сергий вернулся в наше село, в наш родной святой храм, который был трижды разбит и трижды нами восстановлен. Просим Вас, Владыко, не отказать нашей великой просьбе, т. к. мы о. Сергия знаем, уважаем и любим. Благословите его настоятелем в наш храм. 4.III.47 г.».
Просьба была удовлетворена. В феврале 1947 года о. Серафим послал документы Владыке Фотию, а сам 17 февраля с воспалением легких оказался в больнице села Великая-Топаль, где познакомился с главным врачом Галиной Кузьминичной Кук. Имея двоих детей, она фактически еще содержала живущего в городе Клинцы мужа, который ничем им не помогал, а только «их обирал», регулярно приезжая на несколько часов за продуктами. Видя ее униженное положение, о. Серафим посоветовал ей развестись и уехать, что она и сделала, предположительно в Пушкино. В отместку бывший муж Томский Николай Павлович, работавший киномехаником и техноруком г. Клинцы, который к тому времени имел другую семью и ребенка, в ноябре 1947 года написал жалобу, обвинив о. Серафима в том, что «он разбил семью и отбил у него жену», к тому же без его согласия окрестил детей. Жалоба была переправлена архиерею для принятия мер. Вновь прибывший на Орловскую кафедру Владыка Николай (Чуфаровский) 30 июня 1948 года взял с о. Серафима объяснение, из которого следует, что муж Кук гулящий, имел вторую семью и практически бросил первую семью с двумя детьми. В последствии о. Серафим получал письма от некоей М. И. Кук, проживавшей по адресу г. Калуга, ул. Спартака, дом 35 и, проявлявшей о нем заботу. Жителей села также взволновало происшествие, и они обратились с заявлением к благочинному Клинцовского округа города Стародуб, в котором заявили: «9 июня 1948 наш настоятель познакомил нас с содержанием Вашего письма. Мы все, верующие, глубоко поражены наглостью человека (Томского – А.П.), который клевещет на нашего глубокоуважаемого пастыря. Писать доносы в архиерейскую канцелярию… человек не христианин…он враг не только глубокоуважаемого нашего пастыря, но и нашего Спасо-Преображенскому храму… О. Серафим хорошо относится к нам как к верующим людям. Мы все любим его как хорошего пастыря, а он любит нас как верующих людей. Наших прихожан 2500 домов, и мы все возмущены таким неожиданным заявлением. От всех нас убедительная просьба о. Благочинный, защитите нашего любимого отца, учителя Серафима… Июнь 1948 года».
Зная, как это на руку местным властям, требующим строго наказать о. Серафима, в ноябре 1948 года епископ Николай (Чуфаровский) решил перевести его в Орел, имея в виду назначить на должность заведующего епархиальной свечной мастерской и одновременно священником кафедрального собора. Перевод его в Орел впоследствии священник Старовойт с. В-Топаль охарактеризовал как — «за плохое поведение».
Епископ предложил ему переехать в г. Орел, заодно стремясь приблизить к себе одного из наиболее грамотных и одаренных священнослужителей. Уполномоченный совета по делам Русской Православной Церкви по Орловской области обратился в органы МГБ и получил согласие на перевод священника Вельмара в Орел. В то же время уполномоченный имел распоряжение Совета по делам РПЦ в котором предлагалось не регистрировать духовенство, имевшее судимость по ст. 58. В этой ситуации он решил не возражать против перевода в г. Орел Вельмара, но от регистрации его в качестве священника кафедрального собора воздержался. В декабре 1948 года о. Серафим прибыл в Орел и поселился на квартире епископа, исполняя обязанности келейника и зав. свечной мастерской, а 3 февраля 1949 года назначается священником Богоявленского собора с возложением обязанностей ключаря. Однако о. Серафим вновь оказался в поле зрения чекистов. И не случайно. Такая редкая добыча их притягивала. К тому же в сентябре 1948 года для встречи с ним в СССР приезжал из Нью-Йорка его брат, который систематически оказывал ему материальную помощь. Вероятно, это был его двоюродный брат Михаил, сын Петра Дмитриевича. Беспокоила органы МГБ и пастырская деятельность священника, который пользовался громадной любовью среди своих прихожан. Об этом свидетельствуют письма жителей села к епископу с просьбой вернуть им о. Серафима. Так, в прошении от 26 ноября 1948 года говорилось, что, когда о. Серафим получил телеграмму о переводе его в Орел, «эта новость мгновенно разнеслась по всему нашему приходу и, как острая стрела, поразила сердца всех верующих. В тот же вечер собравшись, мы, верующие, к о. Сергию пошли и просили, чтобы остался. Когда в 1936 году он был взят, вы не можете представить того, как мы были объяты такой великой скорбью и много ходатайствовали, но не могли никак его освободить. Он отсидел 10 с лишним лет, и мы также вместе с ним томились, конечно, далеко несравненно. Но все время помогали и он нас полжизни стоит.
Мы его очень полюбили как хорошего пастыря и учителя, и особенно отметили, потому что он стоит хорошего отзыва, такого ходатая церкви и благоустроителя мы уже не найдем. Он живет только лишь для церкви, и за эти 12 лет у нас много было священников, но мы не были привязаны, как к о. Сергию. Много мы ожидали и не теряли той надежды, что мы должны с ним встретиться. Мы плакали и молились и Господь наверное услышал молитвы наши и вернул его нам, и вы хотите отнять нашу отраду и последнее утешение, что мы как верующие только находим покой души при его службе. … Какой не будет священник, но мы никогда не привыкнем к нему. В это воскресенье на архистратига Михаила он закончил литургию, говорил проповедь и, закончивши, стал прощаться с нами и просить прощения, может, кого оскорбил, то нас, верующих, была полная церковь, и мы все утопали в слезах, мы не можем перенести этой разлуки. Итак, глубокоуважаемый Владыко, просим Вас на коленях со слезами оставить его нам. Мы не могли упросить тех, когда его взяли в заключение, но вы далеко не такой человек, как те, и мы надеемся, что Вы… уважите нашу просьбу, утрете наши слезы, утешите нашу скорбь и оставите его нам. Он уже приготовился в зимовку, все-таки это можно учесть, что ему тяжело придется. И так просим Ваше обратить внимание на нашу просьбу и на то, как мы ему помогали 10 лет и мы его считали родным, и он у нас совсем больной и ему в деревне легче прожить… и оставить нашего уважаемого и долгожданного любимого пастыря и учителя о. Сергия». 21.11.48 г. В письме содержалось 291 подпись из с. Великая-Топаль.
В другом письме от 5 января 1949 года прихожане села в обращении к епископу снова напоминали его заслуги:
«…он был лишен свободы за то, что он в то тяжелое время, сильно бушевавшее войной ненависти врагов наших против духовных пастырей, что многие пастыри, убоявшися, отреклись от православной святой церкви. Наш уважаемый духовный пастырь, как добрый могучий корабль, не устрашился никаких обрушившихся на него мучений, остался непоколебимым, уверя и к пастве своей. За пробытие 10-летнего его мучения много отпало у нас от православной нашей святой церкви. По возвращении его к нам за 2 года он обратно много собрал своего растерянного стада, которое было рассеяно по диким дебрям». (Сотни подписей).
Но все горячие просьбы и мольбы прихожан остались без ответа. Да и откуда им знать, что если бы епископ и захотел вернуть их любимого пастыря, то без разрешения властей этого сделать никак не мог. Его судьба решалась уже в кабинетах МГБ. К этому времени, предположительно в декабре 1948 года, относится адресованное ему письмо, в котором говорится: «Здравствуй, дорогой папа. Я учусь хорошо. Читаю книги. Скоро кончается 2-я четверть. Ты спрашиваешь, что мне нужно. А нужно мне много: штаны, рубашку, лыжи, футбол, велосипед и хотелось бы иметь фотоаппарат, но думаю, что это не по твоему карману. Я прошу тебя прислать мне из Орла побольше марок для коллекции. Сейчас я нарисовал рисунок из сказки «Царевна-лягушка» и посылаю его тебе, но я не успел немножко дорисовать, потому что пора спать. Папа, приезжай к 25 декабря на мамины именины. Жду ответа. Целую тебя. Твой Игорь В. Д.». Даты и адреса нет, но можно предположить, что оно было от сына 1936 года рождения и получено, когда отец Серафим уже находился в г. Орле. Дальнейшая судьба Игоря остается неизвестной. 11 февраля 1949 года о. Серафим получил письмо от Ф. Бузылевой проживающей по адресу г. Брянск, ул. Малыгина, д. 10 а., что свидетельствует о его пастырской активности и уважения со стороны верующих. Но время неумолимо приближало трагедию. В феврале 1949 года по дороге в село Великая-Топаль, куда о. Серафим ехал в отпуск, он был арестован в г. Брянске и осужден по ст. 58(е) к 15 годам заключения. Известно, что вначале он отбывал срок ссылки в Кокчетавской области Казахской ССР по адресу Келлеровский район, село Келлеровка, ул. Ленина, д. 68. И только в 1958 году был оправдан. Больной опальный священник без средств к существованию в 1960 году вернулся в родное для него село Великая-Топаль, жители которого встретили его с большой радостью.
Однако вовсе без восторга отнеслось к его появлению церковное начальство. Оно с подозрением смотрело на бывшего заключенного. Епископ Иероним отказал ему в возвращении на старый приход, что вызвало недовольство мирян. Благочинный Клинцовского округа Жамойтин Андрей доносил епископу: «…В приходе очень неспокойно, церковный совет поддерживает сторону иеромонаха Серафима и не признает о. Симеона Старовойта…» В воскресенье 13 марта 1960 года несогласные с решением епископа прихожане удалили о. Симеона с храма и отняли ключи от церкви. Вновь назначенный епископ Иероним обвинил в происшедшем о. Серафима и наложил на него запрет на священнослужение. Это означало полную катастрофу, так как он терял не только возможность получить приход, но также исполнять требы. Оказавшись выброшенным на улицу, о. Серафим пишет расписку: «…даю свое иерейское слово в течение 7 дней уехать в другую область. Прошу преосвященного владыку Иеронима простить меня, снять с меня запрещение и не губить мою жизнь. 30.VIII.60 г.» На ней высочайшая резолюция: «5.9.60 г. Читал. Посмотрим, как сдержит свое слово… Запрещение будет снято по запросу другой епархии. Иероним Еп. Орловский». О. Серафим уезжает в Псков, родной город, где обратился к Иоанну, епископу Псковскому и Порховскому, с просьбой принять его в клир Псковской епархии и на ‘ поступление в число братии Псково-Печерского монастыря.
Епископ Иоанн запросил характеристику. Вскоре был получен ответ от орловского епископа, в котором говорилось, что «…иеромонах Серафим явился ко мне из заключения и заявил, что он клирик Орловской епархии и желал бы снова служить здесь. При этом он заявил, что желает получить приход села Великая-Топаль, т. к. это его родина, и там до революции было его имение. Такого глупого заявления, принимая во внимание его положение и настоящую ситуацию, я еще никогда и ни от кого не слыхал и, конечно, отказал ему. Одновременно я посоветовал ему забыть о своем имении и о приходе В.-Топаль, тем более что и приход-то не свободен. Но о. Серафим меня не послушал. Он появился в приходе В.-Топаль, возбудил там верующих против настоятеля (кстати, он умеет это делать), и о. Симеон Старовойт был буквально изгнан из прихода. Тогда я запретил его в священнослужении за самовольное вторжение в приход. Он на это не обратил внимания — продолжал служить в с. Великая-Топаль, а затем в с. Хохловка. За такие дела уполномоченный предложил ему срочно покинуть пределы Орловской епархии. С моей стороны надо было снять с него сан, но он подал раскаяние, и я обещал ему снять запрещение, если он поступит в другую епархию. Мое мнение такое, что Вам, Владыко, можно его принять в число братии монастыря, но держать под особым наблюдением и ни в коем случае не назначать его на приход».
В ответном послании епископ Иоанн пишет: «Иеромонах Серафим, представляясь мне, утаил, что он находится под запрещением в священнослужении. После нашей беседы он был у уполномоченного по делам Русской Православной Церкви по Псковской области. На основании невысказанного им положения и неясно сложившейся его жизни в регистрации ему было отказано».
Вот так церковная и советская власти объединились в гонении на измученного большевистской системой человека. Без денег, без постоянного места жительства, он пишет письмо епископу Иерониму с просьбой устроиться в Орле «хотя бы сторожем». Епископ был удовлетворен и разрешил, с согласия уполномоченного, написать прошение для предоставления места священника. 17 ноября 1960 года прошение было подано. Причем с него взяли подписку, в которой он обещал, что «вести себя буду скромно, все распоряжения епархии буду выполнять беспрекословно».
Указом того же дня о. Серафим назначается настоятелем храма с. Хохловка Брянской области. Однако годы заключения, ссылки и мытарство по епархиям окончательно подорвали его здоровье. Получив приход, о. Серафим серьезно заболел и обратился к епископу с просьбой «отвезти его в Топаль в больницу» и, если умрет, похоронить там, потому что «там много хороших людей, они меня и похоронят». Однако умереть ему тогда не было суждено. Он выздоравливает. Но чувствуя, что силы его оставляют, 15 июня 1961 года отец Серафим пишет прошение об уходе за штат.
Узнав о случившемся, прихожане села Хохловка не поверили, решив, что его снова куда-нибудь изгоняют, и даже после объяснений самого о. Серафима не хотели в это верить и тут же направили письма Патриарху Алексию и епископу Иерониму с просьбой оставить его на приходе: «Мы все, верующие села Хохловки, обращаемся с большой просьбой и большим своим горем, которое нас постигло. Мы все уже молились Господу Богу за то, что отца Сергия Вы нам прислали на наш приход. У нас кто и ни ходил, то стали ходить в церковь, потому что отец Сергий очень ясно и выразительно правит служение, всем понятно, и потому все очень довольны. Помогите же Вы нам найти покой и душевное состояние… Он живет у нас скромно, культурно. В отличие от нашего покойного отца Михаила, который прожил 13 лет, а что он приобрел в церковь, ни грамма ничего, даже мелочи никакой. Они расхищали деньги церковные. А теперь отец Сергий, а также весь народ отсекли аппетит на церковные деньги, а кляузники, которые правили в церковном совете, им не понравилось, а отец Сергий прислушался к мнению своих верующих. И за это ему большое спасибо ото всех… Мы все думали, у нас живет Господь, что много сел без церквей, а у нас хотя ветхая, но служит, и отец Сергий навел такой порядок, что радостно зайти. Все чистенько, все к месту, душой отдыхаешь в церкви, всю мирскую суету забываем. Так мы благодарим Вас за нашего отца Сергия, а теперь опять отца Сергия хотят забрать от нас…» 55 подписей.
Письмо-прошение осталось без последствий. Оказавшись за штатом, о. Серафим поехал в г. Ленинград к родственникам «на два месяца». Вероятно, судя по письму, его родственник проживал по адресу: г. Ленинград, Д.- 40, ул. Коломенская, д. 5, кв. 138, Попов Иван Павлович. Здесь вновь пытался устроиться, обращался к митрополиту Гурию, но все безуспешно. 16 августа 1961 года он пишет полное отчаяния письмо епископу Орловскому и Брянскому Иерониму:
«Христос посреди нас! Здравствуйте, Ваше Высокопреосвященство! Я Вам долго не писал. Думал все как-нибудь само устроиться, но ничего у меня не получается, а потому обращаюсь к Вам если Вы мне не поможете, мне никто не поможет и остается одно — уйти из этого мира, сил больше нет, я устал уже жить. Очень Вас прошу мне помочь устроиться, если нельзя служить, то ведь у Вас есть и так работа. Я также могу дежурить у Вас в приемной. В конце концов, могу быть кочегаром… Вы сами понимаете, родственники у меня не богатые, а я ничего не получаю. То, что Вы мне дали 30 р., а прошло уже почти два месяца, и на них прожить нельзя. В Топали я бы мог кое-как на 30 р. в месяц прожить, ни во что не вмешиваясь до лучших времен, а, здесь не знаю, что делать. Еще раз прошу мне помочь. Ваш смиренный послушник иеромонах Серафим Д.» Здесь он подписывается фамилией отца, а не матери — больше не боится, да и бояться уже нечего, хуже быть не может…
Епископ не помог, и о. Серафим возвращается в с. Великая Топаль. Без материальной поддержки, без работы он влачит жалкое существование: ходит по деревням, перебивается случайными заработками, незаконно служит. Об этом доносят епископу 12 октября 1961 года. Его вызывают к митрополиту Антонию, где он пишет объяснительную по поводу пропажи антиминса, без которого нельзя совершать святые таинства.
Шли месяцы, в селе Великая-Топаль давно уже служил другой священник, который и рождает на свет Божий новый документ:
«Его Преосвященству, Преосвященнейшему митрополиту Антонию Орловскому и Брянскому от свящ. А. Сороко Преображенской церкви с В.-Топаль Клинцовского района Брянской области.
Рапорт.
Доношу к сведению, что Вельмар о. Сергий незаконно служит в церкви и совершает требы в дер. Смотревая-Буда Клинцовского района Брянской области. Служения совершает от Св. Пасхи и до настоящего времени. На первые недели поста служение совершал Вельмар о. Сергий в дер. Лакомая-Буда, уговорил там церковный совет, чтобы ему на поездку в г. Орел собрали 50 рублей, тогда он привезет документы и будет у них служить, просьба его была выполнена; а он уехал в другой приход, где и там агитировал народ, чтобы ему собрали побольше денег на поездку в г. Орел за документами на право служения. 9.VIII.1962 г. Свящ. А. Сороко».
На рапорте митрополит Антоний наложил резолюцию о передаче дела на рассмотрение «т. уполномоченному по делам Русской Православной Церкви по Брянской области». На этом история судьбы многострадального иеромонаха Серафима обрывается. Сохранился документ 1962 года к председателю пенсионного комитета Патриархии, из которого явствует, что епархиальное управление обращалось в патриархию о назначении ему пенсии. С помощью краеведа Дудникова Александра Петровича из г. Москва стало известно, что реабилитирован о. Серафим (Сергей Павлович Долгоруков) властями 23 октября 1963 года. Умер 10 января 1977 г. и похоронен на кладбище в с. Каташин Новозыбковского района Брянской области. Могила о. Серафима сохранилась, благодаря заботам местного жителя.
Вельмар (Попов, Долгорукий) Сергей (мон.имя Серафим) Павлович, Иеромонах
Дата рождения: 25.09.1908
Место рождения: город Псков
История служения
| Дата начала | Дата окончания | Сан | Место служения |
| 1924 | 1926 | Иподиакон | Свято-Троицкий Кафедральный Собор города Псков |
| — | 1926 | Иподиакон | Храм во имя Архистратига Божия Михаила города Псков |
| — | 1929 | Монах/монахиня | |
| 1929 | — | Иеродьякон | Храм села Корма Тереховского района Гомельской области |
| 1929 | — | Иеромонах | Петро-Павловский Кафедральный собор города Гомель |
| — | 1930 | Иеромонах | Храм села Спиридонова-Буда Чуровичского района Гомельского округа |
| 1934 | 1936 | Иеромонах | Храм в честь Преображения Господня (Спасо-Преображенский) села Великая Топаль Клинцовского района |
| 1947 | 1948 | Иеромонах | Храм в честь Преображения Господня (Спасо-Преображенский) села Великая Топаль Клинцовского района |
| 1949 | 1949 | Иеромонах | Богоявленский собор города Орёл |
| 1960 | 1961 | Иеромонах | Храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы села Хохловка Новозыбковского уезда Черниговской губернии (ныне Климовского района Брянской области) |
Преследования
| Дата ареста | Дата приговора | Приговор |
| 30.7.1930 | 27.10.1930 | 5 лет ИТЛ |
| 28.8.1936 | 27.11.1936 | 10 лет ИТЛ |
| 28.2.1949 | 31.12.1949 | 15 лет лишения свободы |
| 31.12.1923 | ||
| 31.12.1928 | ||
| 28.8.1936 | 19.5.1937 | 10 лет ИТЛ |
| 18.3.1954 | 15 лет лишения свободы |
Дата реабилитации: 23.10.1963
Иеромонах о. Серафим (Долгоруков Сергей Павлович) в окружении близких мирян. Копии фотографий 1960 – 1970 гг., присланные из Москвы Дудниковым Александром Петровичем и Слепченко Леонидом Ивановичем из г. Новозыбково.
Семья Долгоруковых в Чехословакии. Петр Дмитриевич, сын Михаил в форме гимназии г. Моравска Тршебова, супруга Антонина Михайловна и дочь Наталия. Копия фотографии, присланной из Канады Николаем Скотецким
Анатолий Иванович Перелыгин – кандидат исторических наук, председатель церковного историко-археологического отдела Орловско-Болховской епархии, член историко-просветительского общества «Двуглавый Орел».