Автор:

Николай Сычев.

27 марта 1920 года Вооруженные силы Юга России, возглавляемые генералом А. Деникиным, оставили Новороссийск и в спешном порядке эвакуировались в Крым.

Оставление Новороссийска и переправа на Крымский полуостров стали преддверием «финального акта» в истории Белого движения. Феномен «Русской Вандеи» оказался лишь кратковременной вспышкой, после которой наше государство на несколько десятилетий окончательно погрузилось в небытие, а Крым пережил одну из самых трагических страниц в своей истории. Однако, еще за девять месяцев до описываемых нами событий, по случаю взятия Царицына или «красного Вердена», как называли его белые, главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал Деникин издал т.н. «Московскую директиву». К этому моменту удача была на стороне белой армии: помимо Царицына она заняла Екатеринослав (ныне – Днепр) и Харьков. Таким образом, был создан плацдарм для дальнейшего удара по занятой большевиками Москве. Против «Московской директивы» Деникина возражал командующий Кавказской армией генерал Петр Врангель. Он считал необходимым идти на соединение с войсками Верховного правителя России Александра Колчака. Многими историками предложение Врангеля впоследствии было признано более перспективным, чем замысел Деникина. Широкое распространение получила точка зрения, что только амбиции главнокомандующего, его желание первым войти в Москву не позволили Вооруженным силам Юга России соединиться с Колчаком. Между тем нельзя не учитывать, что к середине лета 1919-го войска Верховного правителя уже отступали за Уральский хребет в Сибирь и идти на соединение с ними было уже слишком поздно и практически невозможно.

В мае 1919 года Деникин начал планомерное наступление на Москву, постепенно достигнув значительных успехов. 16 июля 1919 года была занята Полтава, и части Добровольческой армии прорывались к Новгород-Северскому и Брянску. Важным эпизодом военных действий стал рейд 4-го Донского корпуса генерала Константина Мамантова с 10 августа по 19 сентября 1919 года. Казачья конница выполняла задачи в масштабах всего фронта войск Деникина — были взорваны склады, мосты, взяты в плен сотни красноармейцев, разрушены коммуникации Южного фронта РККА. Максимальной точкой продвижения Добровольческой армии на севере стал город Раненбург (ныне Чаплыгин) Рязанской губернии. В это же время на московском направлении продолжал наступление 1-й корпус Добровольческой армии под командованием генерала Александра Кутепова.

Первая половина октября стала для Вооруженных сил Юга России временем наибольших успехов. 30 сентября казачьи части Шкуро вторично взяли Воронеж, а 14 октября Добровольческая армия вошла в Орел. До оккупированной большевиками Москвы оставалось всего 250 верст. Однако 16 октября началось контрнаступление красноармейцев. Части корпуса Кутепова не смогли сдержать атаки превосходящих сил противника. В ночь на 20 октября после кровопролитных боев был оставлен Орел. Казачья конница Шкуро и Мамантова не смогла противостоять напору армии Буденного и 24 октября оставила Воронеж. Под тусклым, свинцовым ноябрьским небом началось отступление Добровольческой армии, а вслед за ней и всего фронта Вооруженных сил Юга России.

К весне 1920 года ситуация для Добровольческой армии стала поистине критической. В середине марта войска были сосредоточены у Екатеринодара (ныне – Краснодар). 17 марта 1920 года Деникин отдал приказ об отводе войск за Кубань и Лабу и об уничтожении всех переправ.
По мере ухудшения ситуации на фронте становилось очевидным, что все войска, не говоря уже об артиллерии, имуществе, лошадях, различных запасах, эвакуировать через единственный Новороссийский порт нельзя. В директиве 17 марта Деникин также дал указание Добровольческому корпусу не только оборонять низовья Кубани, но и частью сил прикрыть Таманский полуостров в районе Темрюка. Прикрытый водными преградами, он был чрезвычайно удобным для обороны. Ширина Керченского пролива незначительна, а транспортная флотилия Керченского порта была достаточно крупной и её можно было легко усилить. Главнокомандующий приказал стягивать все имеющиеся транспорты в Керчь.

20 марта главнокомандующий Вооруженных сил Юга России отдал свой последний боевой приказ на Кубани: Кубанской армии, которая уже бросила рубеж реки Лабы и Белой, удерживаться на реке Курге; Донской армии и Добровольческому корпусу защищать линию реки Кубани от устья Курги до Азовского моря; части Добровольческого корпуса занять Тамань и прикрыть дорогу от Темрюка. Этот приказ не смогло выполнить ни одно соединение, поскольку ситуация полностью вышла из-под контроля командования. Деморализованные кубанские части покидали свои боевые участки. Лишь некоторые добровольческие подразделения сохраняли боеспособность – они направили все усилия для удержания контроля над железнодорожной линией на Новороссийск. К 27 марта деникинские части сконцентрировались в городе, который был переполнен толпами беженцев с подводами. Сам Деникин вспоминал об этом следующее:

«Новороссийск представлял из себя военный лагерь и тыловой вертеп. Улицы его буквально запружены были молодыми и здоровыми воинами-дезертирами. Они бесчинствовали, устраивали митинги, напоминавшие первые месяцы революции, с таким же элементарным пониманием событий, с такой же демагогией и истерией. Только состав митингующих был иной: вместо «товарищей солдат» были офицеры».

Начальником обороны Новороссийска был назначен генерал Кутепов, командир Добровольческого корпуса. Добровольцы прикрывали город и держали оборону от толп беженцев в порту. Многие граждане, даже имевшие право на посадку, не могли добраться до пароходов. 25 марта красноармейцы с помощью партизан оттеснили деникинцев от станции Тоннельной и через перевал вышли к пригородной станции Гайдук. 26 марта Кутепов доложил, что оставаться в городе больше нельзя. В городе могло начаться стихийное восстание, поскольку красные были на подходе. Было принято решение ночью оставить Новороссийск.

Всю ночь шла погрузка на суда, а утром 27 марта корабли с остатками армии Деникина покинули Новороссийск. На транспорты погрузили почти весь Добровольческий корпус, кубанскую и четыре донские дивизии. Взяли часть связанных с армией беженцев. Деникин и его штаб, а также командование Донской армии были посажены на вспомогательный крейсер «Цесаревич Георгий» и миноносец «Капитан Сакен». Последним посадили на миноносец «Пылкий» 3-й Дроздовский полк, который был арьергарде и прикрывал эвакуацию. Всего в Крым было эвакуировано около 30 тыс. человек. Оставшиеся донцы и небольшая часть добровольцев, которые не попали на корабли, двинулись берегом на Геленджик и Туапсе. Практически сразу после того, как корабли с войсками Деникина скрылись за горизонтом, красноармейцы вступили в Новороссийск.