Ровно сто лет тому назад в нашей стране произошло восстание в Кронштадте. Написано о нем много. Но остались и непрочитанные страницы…
(часть 1)
В советские годы восстание именовали Кронштадтским мятежом (мы тоже будем пользоваться этим термином).
- Сам мятеж датируется мартом 1921 года. Но еще в феврале команды линкоров «Севастополь» и «Петропавловск» приняли антисоветскую резолюцию, включавшую ряд политических требований. Фактически же мятеж начался не в Кронштадте, а в сотнях сел и городов голодной и разрушенной страны. Это была реакция на ошибочную экономическую политику новой власти, не собиравшейся прекращать продразверстку. Моряки лишь поддержали питерских рабочих.
Прошло уже сто лет, но некоторые страницы, связанные с этим трагическим событием, остаются неизвестными.
Предлагаемые статьи (часть 1 и 2) основаны на изученных автором архивных следственно-судебных делах. Так случилось, что мне довелось (еще на излете СССР) обнаружить в закрытом спецфонде РГВА сотни приговоров (подлинники), которые до этого историкам были недоступны[1] .
Там было немало приговоров, вынесенных участникам подавления мятежа – курсантам, командирам и красноармейцам. И не только тем, кто отказывался идти на штурм по льду. Мы расскажем о тех, кого судили за произнесенное слово, участие в голосовании, помощь раненым и др. А иногда – только потому, что эти люди оказались в те дни в крепости.
Приговоры судьи писали или печатали на половинках писчей, обрывках оберточной бумаги, оборотной стороне каких-то бланков. …
- Информация о судебных процессах в отношении участников мятежа и участников его подавления в СССР была засекречена. Историк С. Семанов, например, утверждал, что в ходе подавления мятежа расстреляли лишь некоторых активных мятежников, «преимущественно бывших офицеров», а в дальнейшем «не производилось репрессий». Это неправда. Репрессии продолжались несколько десятилетий – и суды, и высылки.
- Так, в числе первых, весной 1922 года, из Кронштадта выселили с семьями около 2 тысяч «кронмятежников». А 35 последних – незадолго до смерти Сталина.
- Согласно обнародованным КГБ СССР накануне распада Союза сведениям, по делам о мятеже проходил 10001 человек. Из них 2103 чел. было осуждено к расстрелу, 6447 – к лишению свободы, 1451 – освобождены от ответственности .
Между тем, есть основания усомниться в том, что эти цифры отражают реальную картину о масштабе репрессий в отношении «мятежников».
Есть мнение (основанное на воспоминаниях заключенных Гулага) , что репрессиям в Кронштадте был подвергнут каждый второй.
Так ли это?
Если общая численность военных моряков и гарнизона крепости составляла 26887 чел., и около 8 тыс. из них ушли по льду в Финляндию, то действительно выходит – почти каждый второй. Между тем, историк Ю.А. Щетинов доказал, что эта цифра включала численность гарнизонов материковых фортов, не принимавших участия в восстании, а также – гражданских лиц, рабочих кронштадтских заводов. Фактически в Кронштадте и на окружавших его островных фортах находилось 18 707 военнослужащих рядового и командного состава. В таком случае, «10001 чел.» (при условии, что 8 тыс. ушли в Финляндию) это практически 100%, а 8,5 тыс. (2103+6447) – около 85%.
На самом деле, все сложнее и не так однозначно. К выводам статистики нельзя относиться категорично (не все из репрессированных являлись военнослужащими; при штурме было убито около 1 тыс. мятежников, свыше 2 тыс. ранено; многие из числа попавших в плен с оружием (более 2,5 тысяч) были расстреляны на месте без суда и следствия).
Информация КГБ СССР о числе осужденных не может не вызывать сомнений и по более существенным причинам.
Во-первых, 10001 чел – это число людей, проходивших по делам о мятеже в 1921-1922 годах. Однако многих репрессировали в 30-е-40-е годы. Так, в 1937-1938 годах были расстреляны как участники мятежа: А.Я. Беляков, П. К. Ключарев, Н.Г. Кулагин, Н.П. Мухин, С. П. Сигов и многие другие. Возглавившего штаб восстания писаря линкора «Петропавловск» С. М. Петриченко, эмигрировавшего в Финляндию, вообще арестовали только в апреле 1945 года[2] . Многие из ушедших в Финляндию были осуждены после возвращения домой, поскольку им обещали амнистию…
Во-вторых, все репрессии и фильтрации в отношении бывших офицеров проходили под знаком ликвидации последствий кронштадтского мятежа, хотя большинство арестованных было к этим событиям непричастно.
В правительственном сообщении от 2 марта утверждалось, что генерал Козловский и другие офицеры «выступили в роли мятежников». Хотя «военспецы» согласились работать под контролем «ревкома» только спустя неделю после начала мятежа, когда стало очевидным, что крепость будут штурмовать [3] .
Так, по делу наиболее активных участников восстания (81 человек), рассмотренному 20 апреля 1921 года чрезвычайной тройкой Петрогубчека под председательством Волина проходили и были расстреляны как участники восстания несколько офицеров, в том числе начальник бригады линкоров Балтийского моря С.Н. Дмитриев, ставший контр-адмиралом уже при советской власти.
Многих бывших офицеров в связи с мятежом репрессировали не только в Кронштадте и Петрограде, но и в других городах. Так, в марте-апреле в Архангельске тройкой Особого отдела охраны границ Северной области были приговорены к расстрелу 346 офицеров, в том числе около двадцати генералов[4] …
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 10 января 1994 года «О событиях в г. Кронштадте весной 1921 года» все репрессии в Кронштадте признаны незаконными.
О конкретных делах, наглядно показывающих, что многих в Кронштадте репрессировали фактически «ни за что», — в следующей части (можно прочесть ЗДЕСЬ).
[1] РГВА. ф. 24560. оп.1. дела 80, 833-844 и др.
[2] 17 ноября 1945 г. по постановлению Особого совещания С. М. Петриченко был заключен в лагерь сроком на 10 лет, где и умер в 1947 г.
[3] В «штаб обороны» вошли генерал-майор А. Н. Козловский, капитан I ранга барон П. В. Вилькен, подполковник Б.А. Арканников, капитаны А.С. Бурскер и Е.Н. Соловьянов, лейтенант Н. Н. Былим-Колосовский.
[4] Дойков, Юрий. Красный террор. Россия. Украина. 1917–1924. Архангельск 2008. с. 121.