ОРЛОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ
В РЕВОЛЮЦИИ 1917 г.

К. Б. ГРАММАТЧИКОВ, г. Орел.
Идатель журнала «Истории русской провинции», руководитель Орловского отлеления общества
«Двуглавый орел».

Во время Великой 1й мировой войны Орловская губерния стабильно поставляла фронту продовольствие, фураж, обмундирование. На многих заводах осуществлялись военные заказы. В первых сражениях мировой войны участвовали Можайский, Звенигородский, Каширский, Дорогобужский пехотные, Черниговский, Нежинский гусарские и другие полки, квартировавшие на территории Орловской губернии, а также полки, носившие имена городов Орловской губернии: Орловский, Брянский, Севский, Елецкий, Болховский, находившиеся вне ее пределов, но в которых по традиции служили представители Орловской губернии. Уже во время войны также были сформированы Ливенский, Кромской, Малоархангельский, Мценский, Трубчевский полки, дружины Государственного ополчения. Губерния принимала десятки тысяч беженцев и из западных областей Российской Империи, и военнопленных.
В декабре 1916 г., перед Рождеством Христовым, в Орел прибыл новый губернатор граф Николай Васильевич Гендриков — родной брат графини Анастасии Гендриковой, впоследствии принявшей мученическую смерть с Царской Семьей. Накануне февральского заговора 25 февраля 1917 г. губернатор и другие руководители губернии встречали на Орловском железнодорожном вокзале нового орловского епископа Макария (Гневушева), одного из видных проповедников, монархистов, основателей «Союза русского народа».
Как раз в это время в Орел перестали приходить газеты, на два дня была потеряна связь со столицей. С конца февраля губернатор имел сообщения о происходящем в столице из разных источников: через начальника жандармского железнодорожного управления и губернское земство, получавшее информацию от председателя временного комитета Государственной Думы М. В. Родзянко. Н. В. Гендриков провел два совещания, на которых было решено выставить караулы солдат Орловского гарнизона возле значимых государственных объектов. 1 марта губернатор обратился к населению, призвав сохранять спокойствие до распоряжений верховной власти и Императора. Но уже 2 марта начальник Орловского гарнизона генерал-лейтенант В. А. Никонов самолично отправил телеграмму с признанием Временного правительства, сославшись на арест командующего Московского гарнизона. 3 марта прошла массовая манифестация возле городской думы, на которую генерал Никонов прибыл на извозчике с огромным красным флагом и провел парад Орловского гарнизона. Был образован Комитет общественной безопасности во главе с депутатом Орловской городской думы С. Д. Богословским, подчинявшийся губернатору. Его полномочия признал Орловский Совет рабочих депутатов. 4 марта граф Н. В. Гендриков с запозданием получил телеграмму об отречении Императора Николая Второго в пользу Великого Князя Михаила Александровича и передаче последним власти Временному правительству до созыва Учредительного собрания. В этот же день руководителями губернии было признано Временное правительство. Уже 6 марта телеграммой князя Львова граф Н. В. Гендриков был временно освобожден от занимаемой должности. Его обязанности были возложены на начальника Орловской земской управы С. Н. Маслова, назначенного комиссаром Временного правительства по Орловской губернии.
Орловская губерния в те дни мало чем отличалась от других ближайших областей. «революционный энтузиазм» охватил многие слои населения, проводились всевозможные собрания, организовывались лекции типа «Революция и искусство», в городском саду и саду «Эрмитаж» еще играл духовой военный оркестр, будущее виделось просвещенным обывателям в розовых тонах. В обстановке всеобщего благодушия поэт-монархист, уроженец села Липовка Елецкого уезда Сергей Сергеевич Бехтеев написал тогда в Орловской губернии одни из самых ярких пророческих стихотворений «Россия», «Свобода», «Святая ночь», «Конь красный», «Великий хам», «Земля и воля», «Верноподанным». Самое известное из них, «Молитва», было направлено через графиню А. В. Гендрикову Их Императорским Высочествам Великим Княгиням Ольге Николаевне и Татьяне Николаевне в Тобольск. Над строками этого произведения плакал Государь, которому через несколько дней «бескровной русской революции» Бехтеев посвятил в Орле стихотворение «Николай Второй».

Предатели, рожденные рабами,
Свобода лживая не даст покоя вам,
Зальете вы страну горячими слезами,
И пламя побежит по вашим городам.
Не будет счастья вам в блудилище разврата,
Не будет зависти и клеветам конца.
Восстанет буйный брат на страждущего брата,
И меч поднимет сын на старого отца.
Пройдут века, но подлости народной
C страниц истории не вычеркнут года.
Отказ Царя прямой и благородный,
Пощечиной вам будет навсегда!
(отрывок из стихотворения).

Родные сестры поэта Зинаида, Наталья, Екатерина были фрейлинами Императрицы Александры Федоровны. Муж Зинаиды Сергеевны, полковник Кавалергардского полка Петр Толстой, продал особняк в Одессе, переправив средства через верных людей Царским Узникам, печатал монархические воззвания и был убит в конце 1918 г. Близкая подруга сестер Бехтеевых Маргарита Сергеевна Хитрово, уроженка села Петрушково Орловской губернии, посещала Царскую Семью в заточении.
Одним из немногих Иерархов Русской Церкви, в тот момент хранивших верность престолу и открыто выражавших свою позицию о происходящем, был Преосвященный Епископ Орловский Макарий (Гневушев).
На съезде духовенства и мирян Орловско-Севской епархии в апреле 1917 г. рассматривался вопрос о смещении с кафедры Епископа Макария, «который при новом правительстве тормозит переустройство церковной жизни». Как писали орловские газеты: «Товарищи! Родина и свобода в опасности… епархиальный совет направил обер-прокурору Синода прошение об изгнании с епископской кафедры Епископа Макария». В мае Епископ Макарий был отправлен на покой в Смоленский Спасо-Авраамиев монастырь, а в январе 1918 г. переведен в Спасо-Преображенский монастырь г. Вязьмы. В Орле, Смоленске, Вязьме он обличал как власть временщиков, так и большевиков. 4 сентября 1918 г. по решению суда одним из первых церковных иерархов Владыка был расстрелян большевиками за контрреволюционную деятельность, канонизирован в 2000 году на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви.
В течение всего 1917 года и позднее газета «Орловский вестник» сообщала помимо вестей с фронта о многочисленных разбоях и грабежах. Через Орел и другие уездные города устремились целые потоки солдат-дезертиров и банды уголовного элемента. После 1917 года были убиты духовник Орловской семинарии священник Григорий Рождественский в с. Цветынь Орловского уезда, настоятель Брянского Свенского монастыря игумен Гервасий, священники Михаил Тихомиров в г. Ельце и Василий Лебедев в с. Сетном Севского уезда и многие другие иереи и монахи. В то время как уголовники и политические были выпущены из тюрем, представители монархических кругов арестовывались, многие из них уезжали на фронт в обстановке хаоса и образовавшегося вакуума власти. Полтавский вице-губернатор Алексей Сергеевич Бехтеев, родной брат С. С. Бехтеева, отправился на фронт корнетом в расположение родного 17го гусарского Черниговского Е. И. В. Великого Князя Михаила Александровича полка, с 1896 по 1918 г. квартировавшего в Орле, описав в своих мемуарах разложение фронта и тыла. В Орловском краеведческом музее сохранились стихи неизвестного офицера «Молитва офицеров действующей армии», написанные между февралем и октябрем 1917 года, которые передают настроение тех дней.

Христос Всеблагой, Всесвятой, Бесконечный,
Услыши молитву мою;
Услыши меня, мой заступник предвечный,
Пошли мне погибнуть в бою.
Смертельную пулю пошли мне навстречу,
Ведь благость безмерна твоя…
Скорее пошли мне кровавую сечу,
Чтоб в ней успокоился я…
В глубоких могилах без счета и меры
В своих и враждебных краях
Сном вечным уснули бойцы-офицеры,
Погибшие в славных боях.
Но мало того показалось народу,
И вот, чтоб прибавить могил,
Он, нашей же кровью купивши свободу,
Своих офицеров убил.
Правительство, новые люди науки
И много сословий и лиц
Пожали убийцам кровавые руки,
Прославивши наших убийц…
На Родину нашу нам нету возврата,
Народ наш на нас же восстал,
Для нас он воздвиг погребальные дроги
И грязью нас всех закидал.
(отрывок из стихотворения).

К концу 1917 года в одиночку и мелкими группами на Дон стекались офицеры, юнкера, кадеты. В первом штыковом бою добровольцев у Балабинской рощи с большевиками 26 ноября 1917 года под Ростовом практически полностью погиб взвод капитана Донского, состоявший из кадет Одесского Великого Князя Константина Константиновича и Орловского Бахтина кадетских корпусов.
В самом Орле сначала октябрьский большевистский переворот почти не заметили. В газете «Голос народа» от 25 октября 1917 г. на фоне рекламных объявлений вышла небольшая заметка, что в Петрограде большевики устроили беспорядки и что, по мнению командующего Московским военным округом, порядок в столице в ближайшее время будет восстановлен. По воспоминаниям бывшего губернатора Минской губернии князя В. А. Друцкого-Соколинского, владевшего усадьбой Оптушка рядом с имением С. А. Нилуса Золотарево в Мценском уезде, о смене власти в Орле напоминали лишь красные тряпки на отдельных зданиях. По Орловско-Рижской железной дороге, хоть и со значительными опозданиями, ходили поезда. В Орле сносно работали магазины, еще функционировали трамвай, телефон, электричество. Власть большевиков какое-то время была номинальной, Совет по своему составу был в основном меньшевистским. В Ливенском уезде до февраля 1918 года работал Комитет общественной безопасности под председательством князя В. В. Голицына, избранного большинством крестьянства, власть местного совдепа население просто игнорировало. В Елецком уезде был образован Совнарком, отказавшийся подчиняться орловскому Губисполкому и даже начавший выпуск собственных денежных знаков.
В начале 1918 года в Орел из Могилева были переведены некоторые управления Ставки Верховного Главнокомандующего. Из Курска в Орел прибыл бронедивизион — 500 человек и 17 бронеавтомобилей. Командир отряда путиловский рабочий, анархист И. П. Сухоносов, заручившись поддержкой Ставки, получил от местных властей полномочия комиссара по охране города Орла, позже провозгласил себя верховным комиссаром по охране общественного порядка. Орловские обыватели на своей шкуре ощутили прелести новой власти. Сухоносовцы занимались мародерством и грабежами. Предпринимали налеты на другие населенные пункты, в частности на г. Болхов, где насилию подверглись многие женщины. В ночь с 7 на 8 марта 1918 г. Сухоносов собрал совещание, на котором предложил поголовно вырезать буржуев в г. Орле. Сославшись на то, что местная буржуазия хотела купить его за взятку, чтобы он продал свой отряд и местный Совет, Сухоносов потребовал от присутствующих диктаторских полномочий. Идея проведения варфоломеевской ночи в Орле напугала даже большевиков. Большинство присутствующих на совещании отказались поддержать Сухоносова. Обострило ситуацию прибытие с фронта 142го Звенигородского полка, поддержавшего Орловский Совет. Через неделю, 14–15 марта, в Орле развернулись настоящие боевые действия между звенигородцами и сухоносовцами с применением броневиков и артиллерии. При попытке агитации железнодорожных рабочих Сухоносов был арестован и судим. Получив 4 года тюрьмы, он вскоре был амнистирован, занимал должность воинского начальника в Черниговской губернии. В дальнейшем перешел к белым, потом попал к красным и при опознании личности был расстрелян.
Одними из первых подверглись террору представители орловского духовенства и Орловско-Севская Епархия. В здании епархиального духовного училища располагался штаб Сухоносова, а потом другие советские учреждения. 1 февраля 1918 г. орловскими жителями Покровской слободы были избиты мастера, пытавшиеся провести демонтаж золотых царских гербов с колокольни Покровской церкви Черниговского полка, построенной на средства его Шефа — Великой Княгини Елизаветы Федоровны, офицеров и нижних чинов. Собравшихся вокруг церкви прихожан, пытавшихся не допустить акта вандализма, новые власти разгоняли силами красной гвардии, милиции и кавалерии. 2 февраля по благословению Епископа Орловского и Севского Серафима (Остроумова) в Орле прошел 20 000й крестный ход. В ответ уже через неделю председателем исполнительного комитета Орловского Совета Ароновым был захвачен свечной завод, 14 марта отряд матросов во главе с Ароновым ворвался в здание Петропавловского братства, где проходил епархиальный съезд, учинив обыск, Аронов задержал многих священников, препроводив их в тюрьму. Архиерейский дом был разгромлен вместе с консисторией и музеем церковного историко-археологического общества в 1919 г. году. В Орловский работный дом помещались арестованные монахи и монахини. 26 апреля 1918 г. в селе Усть-Нугрь Болховского уезда отряд красноармейцев совершил налет на дом священника Иоанна Панкова, который был убит вместе с двумя сыновьями — Петром, офицером, вернувшимся с фронта, и Николаем, учащимся Орловской духовной семинарии. Также были убиты случайные свидетели — местный крестьянин и юноша. Отец Иоанн и его сыновья Петр и Николай Панковы канонизированы в 2000 г. как новомученики. Многочисленным грабежам подвергались орловские монастыри. Какое-то время Марии-Магдалининский монастырь Ливенского уезда защищали местные крестьяне. Но в ноябре 1918 г. он был окончательно разорен, как и Предтеченский монастырь в Кромском уезде, (подр. ниже в статье А. И. Перелыгина). Под давлением новых властей многие орловские храмы перешли в обновленчество.
В декабре 1918 г. Господь явил чудо колеблющемуся духовенству и безбожным хулителям Церкви. В храме Покрова Пресвятой Богородицы 17го гусарского Черниговского полка у иконы Спасителя расцвели белые настурции в засохшем венке. Слухи о чуде распространились далеко за пределами губернии. Орловский ревтрибунал возбудил дело о клевете на советскую власть. Была создана специальная комиссия, которая ничего не смогла объяснить о природе чуда. Постановлением трибунала за «фабрикацию чуда», дискредитацию советской власти и распространение ложных слухов в феврале 1919 г. были осуждены священники Покровской полковой церкви Николай Алексеевич Беляев и Сергей Васильевич Сребрянский. У о. Сергия, участвовавшего с полком в 1й мировой войне в Добровольческой армии, воевал сын, штаб-ротмистр Черниговского полка Семен Сергеевич Сребрянский. Родной брат священника священноисповедник Сергий, до монашества протоиерей Митрофан Сребрянский, с 1897 г. был первым настоятелем этого храма, прошел с полком русско-японскую войну. После гибели Великого Князя Сергея Александровича стал духовником Великой Княгини Елизаветы Федоровны и Марфо-Мариинской обители в Москве. В 1950е годы храм Черниговского полка, который в день своего рождения посещал Император Николай II, 6 мая 1904 г. был разрушен. К началу 2й мировой войны из более 960 церквей и 18 монастырей Орловской губернии действующими в Орловской области остались две церкви — Рождества Богородицы в Болхове и Николая Чудотворца в с. Лепешкино Орловского района. В Орле последний Афанасьевский храм закрыли 25 июня 1941 г.
Были вскрыты и разграблены усыпальницы святителя Тихона Задонского (мощи святого находились до 1988 г. в Орловском краеведческом музее), просветителя Алтая священноисповедника Макария Глухарева, настоятеля Болховского Троицкого Оптина монастыря. Во Мценске была брошена в реку Зушу древняя резная скульптура Николая Чудотворца, большевики надругались над мощами священномученика Кукши, что вызвало массовый протест горожан в начале июля 1919 г. Были вскрыты склепы поэта А. А. Фета, Георгиевских кавалеров фельдмаршала М. Ф. Каменского, генералов Н. М. Каменского, А. П. Ермолова, Е. Ф. Комаровского, В. П. Лаврова и т. д.
В разбойном угаре уничтожены или сожжены сотни дворянских усадеб. Но были и многочисленные случаи, когда крестьяне становились на их защиту, Так крестьяне села Брасово не позволили разграбить дворец Великого Князя Михаила Александровича, дав отпор погромщикам из соседних сел и отряду анархистов на бронепоезде. Сам Великий Князь Михаил, пользующийся большим уважением у местных жителей, просил Временное правительство, а затем большевиков разрешить проживание в своем имении в селе Брасово Орловской губернии, приняв в ссылке фамилию Брасов.
После подписания большевиками «Брестского мира» по многим уездам Орловской губернии прошла демаркационная линия. Большевики опасались вторжения германских войск и частей Центральной рады. 31 марта 1918 г. был образован Орловский военный округ, в который вошли Курская и Черниговская губернии, практически полностью оккупированные немцами. С апреля в Орле в здании Орловского Бахтина кадетского корпуса стали формироваться штаб группы войск Курского направления, засекреченный Южный фронт. Была проведена частичная мобилизация, сформированы три стрелковые дивизии, Орловский и Мценский пехотные полки отправлены на Восточный фронт. Но по распоряжению Ленина особая роль отводилась созданию интернациональных формирований из пленных немцев, австрийцев, венгров, хорватов, словаков и других национальностей, которых он предполагал использовать в дальнейшем для борьбы с генералом Красновым и в походе на Украину, а потом на поддержку немецких пролетариев в германской революции. В мае были созданы два интернациональных отряда — в Орле и Карачеве. В Орле при губкоме РКП(б) работали польская и латышская секции. Впоследствии наличие у большевиков латышской, эстонской дивизий, китайских, еврейских полков, червонного казачества сыграет значительную роль в сражениях под Орлом в 1919 году. На территории губернии действовали различные продотряды, занимавшиеся хлебозаготовками. Из них беспощадностью особенно выделялся московский продотряд. Из этих отрядов формировались воинские части для подавления бунтов и восстаний, поскольку мобилизованные крестьяне не хотели идти против своего же брата. Уже летом 1918 г. в губернии стали проходить стихийные народные выступления. На границе Мценского и Чернского уездов действовал отряд полковника Дурново, в Кромском районе — отряд бывшего питерского матроса-чекиста Силаева, обратившего оружие против своих вчерашних товарищей. В праздник Преображения Господня началось Ливенское восстание. Отряд крестьян в 600 человек при походе на Ливны под руководством офицера Мокашова вырос до 12 000. К восстанию присоединились различные слои городского населения, и 19 августа Ливны были очищены от большевиков. Но уже к вечеру того же дня к Ливнам были стянуты свежие карательные силы интернационалистов, железный полк из Орла и бронепоезд из Курска, расстрелявший опорные пункты повстанцев, не имевших артиллерии из орудий. Руководили операцией один из первых председателей Орловского губчека М. А. Переславский и комиссар Ф. Г. Ионелейт. Газета «Известия» ВЦИК писала, что при подавлении белогвардейского левоэсеровского мятежа в Ливнах было убито 300 человек, руководители восстания расстреляны.
С лета 1918 года в Орле стал работать заграничный отдел партии большевиков Украины. Проездом из Москвы в Орле на сутки останавливался Махно, а на западе губернии был рассредоточен Богунский полк Щорса. На финансирование подпольной работы и диверсионных отрядов в Малороссии, закупку оружия, печать листовок, распропагандирование немецких солдат, ремонт дорог в прифронтовой зоне из Москвы в Орел было направлено 3 000 000 рублей. В сентябре в Орле прошел съезд КПБ(У), определивший методы борьбы против Украинской державы гетмана Скоропадского. Орел должен был стать кулаком для нанесения будущего удара в направлении Харькова и Киева. Сам гетман предполагал расширить границы своей державы на севере, включив в ее состав Воронежскую, Курскую и Орловскую губернии. В Орле генералу П. П. Скоропадскому принадлежал целый квартал на улице Гостиной. Во дворце Скоропадского в Орле в октябре 1919 г. располагался штаб Корниловской дивизии. Впрочем, по воспоминаниям А. С. Бехтеева, Скоропадский видел свою миссию временной и при восстановлении законной власти в России и изгнании большевиков готов был положить державную булаву малороссийского правителя к ногам легитимного монарха. За недолгий период его правления укрылись на Украине, спасаясь от большевиков, десятки тысяч беженцев и офицеров из Великороссии.
К 1 декабря 1918 г. на территории Орловской губернии была развернута Резервная отдельная армия в 7000 штыков, которая к 1 января 1919 г. при походе на Украину влилась в Украинский фронт. В ноябре 1918 г. в Орле поднял восстание пехотный полк. Солдаты вышли на манифестацию, требуя отставки местных большевиков, с лозунгами «Долой Советы и евреев, на фронт босые не пойдем». Митинг был расстрелян чекистами с помощью артиллерии, в Брянске были подавлены выступления двух полков. Бунты солдат, крестьян, рабочих в Орловской губернии продолжались на протяжении всего 1919 года. К августу только в Елецком уезде в крестьянских восстаниях участвовало до 20 000 человек. Любые выступления против советской власти жестоко карались органами ВЧК. Тюрьмы были переполнены заложниками. Перед наступлением войск генерала Деникина на Орловском направлении сотни заложников были расстреляны. Среди них адмирал Н. М. Яковлев, в 1904 г. командир броненосца «Петропавловск», чудом оставшийся живым при гибели всего штаба 1й Тихоокеанской эскадры адмирала Макарова у Порт-Артура; профессора Харьковского университета историк А. С. Визигин, видный деятель СРН, его друг и соратник филолог Я. А. Денисов и многие, многие другие. Тема красного террора, как и самой Гражданской войны в нашем регионе, мало изучена и еще ждет своих исследователей.
В марте 1919 г. на митинге в Орловском железнодорожном депо до полусмерти был избит председатель ВЦИК Я. М. Свердлов, проезжавший через Орел из Харькова в Москву. По официальной версии, бытующей в исторических справочниках, он умер от испанки после митинга в Орле 16.03. 1919 г. На этом месте до сих пор висит памятная доска, что здесь на митинге 7.03. 1919 г. выступал Свердлов. А недалеко от вокзала и железнодорожного депо находится возрожденная Церковь Иверской Иконы Божией Матери, построенная в память коронации Императора Николая II на средства железнодорожных рабочих, при поддержке Союза хоругвеносцев г. Москвы в 1899 г.
Население Орловской губернии в течение почти двух лет хаоса, насилия и анархии, чинимых революционными властями, с надеждой ждало прихода Вооруженных сил Юга России. Как писали в своих воспоминаниях добровольцы, они были удивлены тем, как тепло встречали их в Орловской губернии простые жители и как холодно и настороженно принимала интеллигенция. Если на Украине можно было ожидать выстрела в спину, то на территории Курской и Орловской губерний к ним приходили целые делегации крестьян с вилами, топорами и допотопными ружьями, просившие принять их в свои ряды. В конце августа Елец во время рейда был взят корпусом генерала Мамонтова. 13 октября корниловцы вступили в Орел. Генерал Май-Маевский отправил телеграмму войскам: «Орел — орлам». Последними городами, отбитыми у красных в 300 километрах от Москвы, стали Мценск, захваченный 14 октября корниловцами, и Новосиль, взятый 17 октября алексеевцами и марковцами.
Орловско-Кромская операция 11.10–18.11.1919 г., по мнению многих историков, стала переломной не только для Гражданской войны, но и для всей истории России 20го века; ВСЮР просто не хватило сил для похода на Москву и взвешенной оценки ситуации ее руководством. Вместе с частями Добровольческой армии уходили на юг многие жители Орловской губернии. Выбитые в сражениях под Орлом добровольческие полки пополнялись местными жителями, несмотря на то, что командование войск Деникина так и не объявило приказ о мобилизации. Читая мартиролог уроженцев Орловской губернии, расстрелянных в Крыму, умерших от болезней в лагерях Константинополя, Галлиполи, Бизерты, Лемноса, замученных на Соловках, Колыме и в других концлагерях ГУЛАГа, начинаешь понимать уровень постигшей нас катастрофы. Когда-то перенаселенная Орловская губерния сегодня является депрессивным регионом, с вымирающим сельским населением и поголовной безработицей. Орел отметил свое 450летие с флагом и гербом, более 20 лет не утверждаемым Геральдическим советом РФ. На нем изображена непонятная птица — не то галка, не то ворона, сидящая на крепости, на фоне красного флага РСФСР с серпом и молотом. У птицы (как бы орла) на голове отсутствует корона. Исторический герб Орла почемуто до сих пор не принимается во внимание орловскими депутатами, живущими, видимо, по принципу «без Царя в голове». Многочисленные обращения православной общественности к властям о переименовании двух районов — Свердловского в Лесковский (в честь писателя Н. С. Лескова) и Урицкого в Нарышкинский (в честь Георгиевского кавалера сенатора А. А. Нарышкина) — и возвращении улицам областного центра, носящим фамилии демонов революции, исторических названий игнорируются.
В 2016 году в Орле были установлены памятники основателю Орла Царю Иоанну Васильевичу Грозному и почетному гражданину г. Орла Великому Князю Михаилу Александровичу Романову, что вселяет надежду на то, что в будущем улицам Орла вернутся исторические названия. Октябрьские и Ноябрьские улицы вновь будут называться Дворянскими, улица Ленина станет, как раньше Болховской, а площади Ленина вернут прежнее наименование — Николаевский бульвар в память о приезде в Орел Императора Николая Второго 6 мая 1904 года.
В конце статьи хочется привести стихи выдающегося поэта Русского Зарубежья Сергея Сергеевича Бехтеева.

Верую!
В годину кровавых смут и невзгод
Я верю в Россию! — я верю в народ,
Я верю в грядущее радостных дней,
Величья и славы Отчизны моей.
Я верю, что годы страданий пройдут,
Что люди свое окаянство поймут,
И буйную злобу и ненависть вновь
Заменит взаимная наша любовь.
Я верю, что в блеске воскресных лучей
Заблещут кресты златоглавых церквей,
И звон колокольный как Божьи уста,
Вновь будет сзывать нас в обитель Христа.
Я верю-из крови, из слез и огня
Мы встанем, былое безумье кляня.
И Русью Святой будет править, как встарь,
Помазанник Божий — исконный наш Царь.

г. Ница, 1937 г.

По материаоам сборника
«Страницы истории Гражданской войны на Орловщине»
и журнала «Истории русской провинции»