Взлетели ли «Крылья»?

Автор:

Елена Чудинова.

(к обсуждению долгожданного просмотра сериала «Крылья Империи» реж. И. Копылова)

Показ фильма, которого мы так ждали, наконец, все же состоялся. Эмоции, в том числе и противоречивые, по сему поводу переполняют. С чего и начать-то?

Попробую, разнообразия ради, начать «за упокой», а кончить «во здравие». Поднятая создателями фильма тема слишком значима в сегодняшнем дне, чтобы ограничиться похвалами. Тут нужен честный и подробный разбор, как провалов, так и удач.

Дело-то сделано немалое.

Работа над ошибками

Неудачна столь важная вещь, как название. Другое название, «Окрыленные», было бы еще хуже. О каких крыльях может идти речь, когда воюешь на собственной земле, не пришлого врага, но внутреннего супостата, которого сам же проглядел?

Ни один русский офицер не окрылится необходимостью посылать своих людей против русских, пусть многажды падших и утративших человеческий облик. Многие Добровольцы считали даже военные награды неуместными для Гражданской войны.

На крыльях – это с Юденичем на победоносном направлении к Царьграду. С ним же в отступлении к Нарве – это не крылья за спиной, а свинец на душе и боль в сердце.

О «косяках» в фалеристике и форме написал уже Михаил Диунов, что добавить за специалистом. Я скажу пару слов о штатском платье. В прямом смысле слова – о платье, в котором главная героиня ходит полюбоваться аэропланом. Что стоило поглядеть современные фотографии? Фасон-то правильный, но только не для ситчика и прогулки. На улице среди бела дня за декольтированную спину увезли бы в околоток даже и девицу легкого поведения. Это хуже, чем в наши дни спуститься в метро в купальнике.

И немного по образам.

Вопиюще провалена графиня. Откуда взято странное мнение, что аристократизм – это деревянные движения и скрипучий голос? Аристократку отличает непринужденная простота жестов, богатая модуляция. И стоило б перед кастингом утрудить голову арифметикой. В те времена женщины выходили замуж рано, до двадцати лет. Сергей – недавно выпущен. Ладно, сын он младший. Но, исходя из детских воспоминаний, Константин старше Сергея не более, чем на пару лет. Графиня должна предстать цветущей особой немного за сорок. На момент съемок актрисе – 63, и на каждый год из них она уверенно выглядит. Конечно – Сара Бернар и в 70 с триумфом играла Джульетту – но для этого надо быть Сарой Бернар.

Все, конечно, можно объяснить. Графиня вышла замуж в двадцать, но первый ребенок умер от скарлатины, второй от инфлюэнцы, третьего уронила в реку нянька, четвертый неудачно упал с пони, пятый поел волчьей ягоды – так и шло до сорока лет, когда, о радость, вдруг выжил Константин. Но судьбы столь небанальные следует обыгрывать особо.

Если всерьез, то и тексты графини прописаны ходульно. Вне сомнения,перспектива брака сына с дочкой булочника едва ли привела бы в восторг даму из высшего общества. Но от ворот поворот был бы проделан много изящнее.

Образ Софьи перегружен. Вернее сказать – это целый ряд образов, переход которых из одного в другой убедителен через раз. Романтическая барышня, опустившаяся наркоманка, военная фурия, вороватая номенклатурная чиновница по литературной части, образец женской самоотверженности – не перебор? При этом главная перемена в душе героини высосана из пальца. Ничем не мотивирован возврат Софьи к Матвею. Любовь, (не взрослым людям, казалось бы, объяснять), это не только движения души, но и загадочная телесная биохимия. И если последней нет сразу – то взяться ей неоткуда. Проще говоря: если женщина однажды нарочно приводила одного мужчину в гостиницу, где ее отверг другой – чтоб немножко пофантазировать в интерьере – то с этим мужчиной женщина никогда и ни при каких обстоятельствах не захочет умереть, взявшись за руки. И этого мужчину она не продолжит нежно оберегать в убогости слабоумия. Так попросту не бывает.

Софья неправдоподобна. Комиссары-женщины были совсем не такими. Какими? Да хоть бы такими, как из мемуаров Надежды Тэффи. Которым доставляет удовольствие не только пытать (ломать, к примеру пальчик за пальчиком дитяти на глазах матери), но и справлять нужду на глазах у своих товарищей и у пленных – перед крыльцом.

Только очень большие циники могли писать с этих очумевших от крови баб «оптимистические трагедии». Погляди Гумилев на некогда милую «Лери» в полевых условиях – его бы, вне сомнения, стошнило.

Но готово ли общество к подобной правде? Разумеется, нет. Нужна ли она для массовой аудитории? Тоже непростой вопрос. Излишний натурализм только на первый взгляд – самый правдивый путь. Так что же?

Да просто не следовало делать главной героиней комиссаршу. Много интереснее было бы обращение к образам воительниц противоположного лагеря. И коллизия бы выстроилась побогаче: Сергей передался красным, а его, к примеру, бывшая невеста – белая. И куда бы оригинальнее если бы с обнаженными шашками, на скаку, друг с другом неожиданно сшиблись не Сергей с Константином, а Сергей и невеста. (Никакой натяжки, почитайте, как рубилась де Боде).

Вообще вся эта «братнабратия» еще с советских времен поднадоела, сколько можно. В действительности коллизия встречи братьев в бою случалась скорее в солдатской среде. В образованной – не станем преувеличивать. Воспитанные одними родителями, вращавшиеся в одном кругу – братья, как правило, имели и одни взгляды. Взглянешь на одну семью – все повалили в революцию, из другой – до единого ушли на Дон.

Можно возразить, что образ красного и белого братьев – это символ разделения страны. Но нельзя же все время выезжать за счет одного и того же символа! Дайте уже ему немножко отдохнуть!

Выше говорилось уже о Гумилеве. Вот тут автору этих строк особенно досадно. Создатели фильма могли стать первыми, снявшими картину его гибели. Это великий наш поэт. Это очень важно. Господа, ну зачем вы ввели в сюжет Гумилева, если хотели оборвать повествование за считанные дни до его страшной кончины?!

Гумилева расстреляли. А вот театральное ваше «ружье» не выстелило.

Троцкий. Уж сколько раз твердили миру: не надо романтизировать Зла, носителем, и в каком-то смысле, воплощением коего сей являлся. И опять: и умен, и храбр – лучше некуда. Сцена, где он идет на поднятые винтовки – попросту комплиментарна. Не скажу, что Троцкий был трусом: скорее всего вправду не был. Но едва ли стоит заставлять зрителя восхищаться его отвагой. Он все время приказывает убивать? Это не противовес. Дон Корлеоне тоже все время кого-нибудь приказывает убить. А между тем – какой он в сериале душка. Но американцы пусть как хотят, а с нас остроумных Воландов довольно. Вполне себе довольно.

Отрицательный герой – это не человек, совершающий плохие поступки. Отрицательный герой – это человек, совершаемые которым плохие поступки вызывают омерзение у читателя или зрителя.

Троцкий из фильма качественного омерзения не вызывает. Скромен, умен, и отличный трезвенник – не то, что некоторые «бывшие».

Еще одно не выстрелившее ружье. Уж если говорить, что крестьян травили газами, то не надо ограничивать эпизод вялыми кадрами, на которых телегу с непонятными предметами направляют в сторону леса. Без лишнего натурализма – но можно и нужно было сделать несколько сильных и не избитых предшественниками сцен.

Ну и по мелочам. Отчего князя называют «господин Голицын», а генерала – «господин генерал»? (К тому же это произносит подчиненный при исполнении). Было даже немножко страшно, вдруг сейчас кто-нибудь скажет «господин Император».

Странным выглядит предположение, что Серов, хамивший даже в ответ на скромные пожелания Императрицы при написании портрета Государя, вдруг стал бы «льстиво» изображать самую обычную графиню. С чего бы?

Едва ли стоило показывать в 1920-м году приемы в стиле пиров сталинских тридцатых. На такие Сонины громадные люстры в прямом смысле не достало бы никакого электричества! Вспомним: когда большевики вынуждены были обратиться к дореволюционному плану электрификации, только на то, чтобы осветить над сценой Большого весь план, пришлось отключить свет по всей Москве! А вы говорите – многоярусные лампы. Вероятно создатели фильма исходили из имеющихся в мемуарах отзывов, что Рейснер и Раскольников жили «роскошно». Но роскошно – по убогим меркам Гражданской войны.

Ляпов и досад многовато. А ведь автор этих строк не только не искал их нарочно, но и очень не хотел находить.

Подытоживая неприятную тему. По бюджету любого многосерийного фильма самая ничтожная, смехотворная статья расходов – это как раз консультации. Но отчего-то именно на ней, уж не знаю, экономят? Всего знать никто не может, да и не обязан. Фалеристы, баталисты, униформологи, историки моды, порой готовы и бескорыстно подсказать – лишь бы сберечь потом свои нервы. Многих досадных ляпов было легче легкого избежать. Очень хотелось бы, чтобы это, наконец, начали понимать.

Несомненные удачи

Их тоже надлежит справедливо перечислить. Причем – с куда большим удовольствием.

При сюжетной недотянутости с Гумилевым – необычайно согрело идеальное попадание актера Полянского в образ. Это – настоящий Гумилев, словно скрытой камерой заснятый. И текст неплох, и сцены красиво продуманы.

Фамилия главного героя. Приятно, что литературные традиции еще не все избыты. Эта – давняя. В ней указывается, что герой – вымышлен, обобщен. Онегин, Ленский, Печорин – дворянских фамилий с речными топонимами не бывает, ибо реки никому не могут принадлежать. Двинский – это хорошо. Очень хорошо.

И сыгран Двинский (М.Бикович) превосходно, хотя сценарий опять местами неровен. Но сцена, где Сергей корчится от душевной боли, обагренный, как он думает, кровью Константина, и бросается за спасением от безумия в объятия простушки Ксении, хороша. Особенно удачен неожиданный страшный ее финал – даже чистая любовь девушки таила для него, как выясняется, напоминание о первом в жизни его преступлении. Спасения для Сергея – нет. И замысел превосходен, и сыграно сильно.

Пусть Троцкий чересчур симпатичен, но на главной площади у нас все же лежит-полеживает не он. Поэтому важнее, что Ленин удался таким противным, что просто приятно. И, хотя сходство актера (В.Коваленко) с персонажем не чрезмерно, вышел у него Ильич на диво натуральным. Сморишь и веришь: да, такой.

Вполне убедителен Сталин, неплохо показано шевеленье скорпионов в банке. Приятно, что не обойден момент, как добрый Ильич заходит незадолго до смерти навестить больного Свердлова. Небезынтересный, дорогие товарищи, момент.

Достойно сыграна и написана фрейлина Вырубова, одна из самых оклеветанных фигур.

Ярких сцен немало. Дезертиры, убивающие Сестру Милосердия и глумящиеся над своими покалеченными вчерашними товарищами: оскотинивание человека, которое революционный хаос провоцирует неизбежно.

Лучшее: Галлиполи. Да, именно так и надлежало завершить фильм. Прекрасные слова, звучащие над строем утративших Отечество, преданных союзниками, но не сломленных воинов. Былой циник и сноб Константин, принявший теперь монашеский обет. Перезвон галлиполийских скромных колоколов, побеждающий вперебивку идущие кадры ужаса Кронштадта.

Но все же последние кадры возвращают нас в Россию, хотя не разлучают при этом с надеждой: осиротевшим детям удается спастись от большевицких упырей. Генеральская дочка, бастард графа-отступника, сын проститутки, некрещенный татарчонок, неважно. Важно, что дети остались, в отличие от многих взрослых, людьми, пусть и не самыми законопослушными. Они научились в адовом мороке – прикрывать собой других, быть храбрыми и стойкими, делиться поровну – что горстью проса, что случайным марципаном.

Попадут ли они в приют? Замутит ли им головы новая власть? Неважно. Они живые среди ходячих мертвецов.

Россия (Галлиполи) вернется потому, что осталось, кому воспринять ее возвращение (Кронштадт).

Фильм стоило бы смотреть даже ради одного только финала. А хорош не только финал.

А теперь, собственно, о главном.

Почему это столь важно

Я начала с недостатков. Но многие мои знакомцы историки ими же и закончили. Рецензия Диунова собственно так и называется: «Список ляпов неудавшегося сериала». Но этот сериал – удался.

Господа единомышленники, а ведь сериалы – это в чистом виде массовое искусство. Поэтому, говоря о сериале про Гражданскую, стоит оценить состояние общества на момент его выхода на экраны.

Помним ли мы, что последний сериал «о белых», вызвавший большой резонанс, «Адмиралъ», снят уже более десяти лет назад? Он тоже был не идеален – но сыграл свою роль. Показал Александра Васильевича (бесноватая атака на которого за все годы не прерывалась еще ни на один) верным сыном Отечества, хорошим человеком, в чем-то немыслимо безупречным, в чем-то грешным как многие из нас, страдающим и мужественным.

Меня многое раздражило в том сериале, но поверьте, сегодняшнему автомеханику или учителю физкультуры глубоко не важно, могла ли прозвучать команда «Примкнуть штыки!» Важно, что белые идут на пулеметы, не имея патронов.

И таких белых на экране не было – почти пятнадцать лет.

Зато за это время на страну выплеснули исполинское помойное ведро «Матильды». Опять же – атака медийных бесов на Государя также не прерывалась не то, что на год – на день.

Усилилось храмоборчество. Не где-нибудь, в мистически важном месте – в Екатеринбурге.

Бешено популяризировался «шедевр» Прилепина – гадость, воспевающая лагерь на Соловках и ката Эйхманса.

Я могу еще долго перечислять, что происходило вокруг в последние годы. А мы не рады тому, что миллионы наших сограждан увидели Государя красивым и добрым, окруженным «изменой, трусостью и обманом»?

К настоящему осознанию личности и деятельности августейшего мученика общество еще не готово. Этот путь долог. Главное – идти. И – вести. Без кино тут никак. Вопрос лишь в том, чьим оно будет для масс: нашим или чужим.

Я нашла немало изъянов в фильме. Но не нашла неискренности у создателей. Такие вещи всегда ощутимы.

Нечто в виде притчи для господ коллег по исторической ниве. Из моего личного. Я неплохо изучила в свое время биографию БодуэнаIV Иерусалимского. Надо ли объяснять, сколь сильно меня раздражал фильм «Царство Небесное»? Только однажды близкий человек сказал мне: «Не будь этого фильма, я не полюбил бы этого короля». Тут я и прикусила язык. Полюбил короля Бодуэна – фильм состоялся. Даже и одного человека довольно, чтобы такое признать.

Важно не обретение обществом знания всех деталей прошлого, а обретение им нравственных критериев в нем.

Строй Галлиполийцев у палаточной церкви. Поэт Николай Гумилев. Все это фильм дает. Не нам. Господа, так ведь у нас и так все это в голове и в душе. И в научных монографиях. Хотим зрелища – ну давайте спектакль любительский, что ли, сыграем в приятной компании. Чтобы штыки к мосинкам были постоянно примкнуты, а граф не мог сказать неизъяснимой фразы: «узнав об этом событии, я очень переживал».

А выходу фильма – порадуемся искренне. И увидим в нем то хорошее, что есть. Очень хотелось бы, чтобы в следующих сериалах было поменьше ляпов. Но еще больше хотелось бы, чтобы правильные сериалы продолжались.

Долгонько нам еще целить переломанные имперские крылья, прежде, чем удастся взлететь.

https://rusorel.info/vzleteli-li-krylya/

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *