1453 год. Константинополь и Русь

Автор:

Александр Гончаров. 

29 мая 1453 года под развернутыми красными знаменами османский султан Мехмед II вступил в поверженный Константинополь. Армия завоевателя растеклась по улицам и площадям великого города, насилуя, грабя и убивая. Где-то еще шло сопротивление, кипели бои, яростно сталкивались клинки, лилась кровь воинов на окраинах, но судьба Ромейской (Византийской) Империи уже была решена. Закончилась целая историческая эпоха, начавшаяся в 313 году.

Последний византийский Император Константин XI пал в битве вместе с родственниками и друзьями у ворот в долине Ликоса. Четверка христианских витязей: сам Константин, дон Франсиско из Толедо, Феофил Палеолог и Иоанн Далматас пыталась остановить прорыв турок-османов в город и развернуть толпу, бегущих защитников города на неприятеля. В безумной сече они и погибли, неузнанные врагами…

Мехмед II через казни под разными «законными» предлогами избавился от перешедшей на его сторону византийской элиты (уцелели только единицы!). Особо трагичной оказалась судьба мегадуки Луки Нотары. За отказ отдать в гарем султана (для мальчиков) своего последнего уцелевшего сына, Нотара был усечен саблей вместе с ним же и зятем…

Византия к гибели шла постепенно. Роковым для нее стал 1204 год, когда воинство крестоносцев-католиков захватило Константинополь, воспользовавшись внутренним политическим противостоянием. На территории Империи оккупанты из Западной Европы организовали свои достаточно небольшие феодальные государства. Константинополь они разграбили, а также разрушили систему управления Империи. Наследником православной Ромейской Империи стала Никейская Империя. Именно тогда всерьез византийцы начали заключать союзы с мусульманскими государствами, возникшими на территории Малой Азии после нашествия турок-сельджуков в XI  в. Битва при Манцикерте в 1071 году, проигранная Империей, фактически, отдала большую часть Малой Азии под постепенное поглощение турецкими захватчиками. Но Империя все равно стояла и исполняла свой долг защиты Европы от опасности с Востока. С Византией европейцы и «расплатились» в 1204 г. ударом в спину.

А. С. Пушкин писал: «России определено было высокое предназначение… Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились на степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией… Но Европа в отношении к России всегда была столь невежественна, как и неблагодарна». Эти же слова можно вполне применить и к Византии.

В 1261 году ромеи вернули себе контроль над Константинополем, но вернуть назад уже ничего было нельзя. Малая Азия – территория, где рождались выдающиеся Императоры, откуда выходили лучшие воины, откуда столица получала массу продуктов, за XIV век утрачивается Империей. Наследники турок-сельджуков – турки-османы, создавшие свое государство в приграничье с Империей, отрывали от Византии кусок за куском. Османскую опасность, конечно, в центре видели, но элита занималась любимыми политическими развлечениями: заговорами, интригами при дворе, периодическими опустошениями казны.

Между тем, последние ромейские бастионы в Малой Азии показали невиданную ранее стойкость, особенно города Брусса (Бурса), Никея и Никомидия. Отрезанные от Империи османами, эти полисы ни один год выдерживали осаду османских отрядов. Последний вольный ромейский город в Малой Азии Филадельфия в 1390 году пал под натиском войск султана Баязида I. В этой экспедиции против единоверцев принял участие, в качестве вассала мусульманского правителя, будущий византийский Император Мануил II Палеолог.

Византийцы сами пустили османов в Европу, используя их отряды в сражениях против православных сербов и болгар. За что в результате и поплатились потерей Адрианополя в 1362 году, ставшего столицей Османского султаната.

Страшнее страшного явился и идеологический раздрай в византийской элите. Образовались партии: протурецкая, проевропейская и эллинская (неоязыческая и националистическая). Не было только одной партии – Имперской и ромейской. Византийцы ударились в эллинство, почитая себя кровно связанными с древнегреческим миром. Хотя на престоле базилевсов за долгую историю Империи побывали и фракийцы, и иллирийцы, и армяне, и славяне и т. д. последние византийцы четко признали только свои греческие корни. Многонациональность уступила в их сознании место кондовому национализму.

Плифон

Георгий Гемист Плифон (1355 – 1456) – философ, оказывавший влияние на верхушку общества Ромейской Империи перед ее гибелью, является весьма зловещей фигурой в истории Византии. Этот неоязычник, сплавивший вместе олимпийскую религию, зороастризм и манихейство, был ярым националистом и ненавистником Православия. Он принимал деятельное участие в заседаниях Ферраро-Флорентийского собора (принявшего решение об унии католической и Православной Церквей). В Италии он сошелся близко с Козимо Медичи – этаким Соросом Ренессанса. И идеи Плифона получили широкое распространение среди философского сообщества в Европе. Неоплатонизм и неоязычество эпохи Возрождения, напрямую связаны с Плифоном. Причем Плифон и Козимо Медичи ратовали за подчинение Православной Церкви римскому папе. Невольно возникает тогда вопрос: «А что же это за христианство – католицизм, если оно достаточно соответствует взглядам язычника Плифона?»

Падение Константинополя в 1453 г. на Руси встретили с печалью, но реакция на это события была менее эмоциональной, чем на захват Царьграда крестоносцами. Задолго до окончательного разгрома Византии в Москве стали осознавать свое религиозно-идеологическое одиночество.

Русский великий князь Василий I Дмитриевич еще в 1392 году направил гневное письмо Императору Мануилу II Палеологу. Для Василия I оказалась неприемлемой сама мысль о том, что Император выступил на стороне мусульман в войне с православными. О падении Филадельфии Василий Дмитриевич тоже знал. Известно также, что великий князь вместе с русским духовенством отказались от поминовения имени византийского Императора в храмах на территории Руси. Все уговоры Константинопольского Патриарха Антония IV оказались бесполезными. Для Василия I Византия представлялась государством, в котором православного Императора больше нет. Надо учесть, что несмотря на свое плохое отношение к власти Константинополя, великий князь Василий I помогал в защите столицы Ромейской Империи, присылая «много денег и милостыню» (Троицкая летопись). Негатив в отношении Византии на Руси усилился после Флорентийской унии. Участник этого действа, митрополит Киевский Исидор, попытался ввести униатство и на Руси, однако встретил жесточайшее сопротивление со стороны великого князя Василия II. Митрополит был заключен в Чудов монастырь, затем осужден на соборе русского духовенства, но отказался от покаяния. Из заключения Исидору удалось сбежать. В 1453 г. он в качестве папского легата во главе с небольшим отрядом принимал участие в защите Константинополя. Исидор попал в плен, но опять же сумел бежать. С 1458 г. считался латинским Константинопольским Патриархом.

Когда в 1452—1453 гг. византийцы обратились к Руси за помощью во время турецкой осады, они даже ответа из Москвы не получили. Конечно, первой причиной этого было противостояние между Василием II Темным и его родственниками-удельными князьями. Последний противник великого князя Дмитрий Шемяка как раз-то и умер в июле 1453 года.

Междоусобица на Руси совсем не способствовала рассмотрению вопроса о помощи осажденному Константинополю, но думается, что вряд ли бы из Москвы решились энергично помогать гибнущей Византии. Уж слишком далеко разошлись в идеологическом плане ромеи с русскими. В Москве ведь знали и о том, что греки ударились в национализм, и о том, что ради своего собственного спасения они были готовы пожертвовать независимостью всех православных церквей. Гибель Византии способствовала осознанию Русью себя как последнего бастиона Православия.

В «Повести о взятии Царьграда турками» в 1453 году, получившей распространение на Руси, конечно же, рассказывалось о героической обороне, изливалась печаль о гибели великого православного города, но в то же время здесь прослеживается мысль о том, что Константинополь пал из-за отступничества, из-за грехов поразивших Византию: «О великая сила жала греховного! О, сколько зла рождает преступление! О, горе тебе, Седьмохолмый, что поганые тобой обладают, ибо сколько благодатей Божьих в тебе просияло, порой прославляя тебя и возвеличивая более всех иных городов, иногда самым различным образом и многократно наказуя и наставляя дивными деяниями и чудесами преславными, порой прославляя победами над врагами, и беспрестанно поучая и к спасению призывая, и жизненным обилием радуя и украшая всячески! Так же и пренепорочная мать Христа, Бога нашего, неизреченными благодеяниями и неисчислимыми дарованиями миловала и оберегала тебя во все времена. Ты же, словно безумный, отворачивался от божественной милости к тебе и щедрот и тянулся к злодеяниям и беззаконию. И вот теперь явил Бог свой гнев на тебя и предал тебя в руки врагам твоим. И кто об этом не восплачет или не зарыдает! Но вернемся снова к описываемому».

Русь на гибель Византии ответила концепцией «Москва – Третий Рим». Старец Филофей в своих посланиях к великому князю Василию III Ивановичу обосновал преемственность Московского православного государства по отношению к низвергнутой Ромейской Империи. Не надо считать, что идея «Москва – Третий Рим» является обоснованием некой агрессивной завоевательной политики. Москва в концепции – это последний оплот Православия. Так как все православные государства попали под власть иноверцев, Русь является (в соответствии с концепцией) последней преградой, удерживающей мир от окончательной духовной гибели. Никакого чванства или высокомерия в учении «Москва – Третий Рим» совершенно нет. Русь по воле Божией оказалась светочем Православия, и в этом нет особой заслуги, просто Господь поддержал народ, не желающий отрекаться от истинного христианства.

Византия пала, Русь поднялась. Казалось бы, это «дела давно минувших дней», но, на самом деле, перед нами урок истории для нас, людей, живущих в XXI веке. И урок этот элементарен. Если под каким-либо благовидным предлогом государство отказывается от веры и своей самобытности, то оно само себя обрекает на смерть, и тут не помогут ни культура, ни храбрость воинов, ни многочисленное население. А элита без веры становится паразитарной публикой. Без веры «дом будет пуст». Если же вера торжествует, то даже самый слабый народ может подняться до вершин развития на мировом уровне.

https://rusorel.info/1453-god-konstantinopol-i-rus-2/

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *