В начале публикации хотелось бы привести небольшой отрывок из статьи генерал-лейтенанта, профессора Б. А. Штейфона, участника Дальневосточной кампании 1904—1905 годов, в ходе которой он был награжден пятью орденами, известного военного, научного деятеля русской эмиграции, из сборника «Военная мысль в изгнании», опубликованного издательством «Русский путь» в 1999 году, с вступительной статьей Начальника Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерала армии Анатолия Квашнина. Изначально статья вышла в «Военном сборнике» в Белграде в 1930 году под названием «Русско-японская война»

В своих работах генерал Штейфон отстаивал идеи национального характера, преобладание духа над материей в военном деле.
«Война 1904—1905 годов оказала значительное и сложное влияние на дальнейшие судьбы Российского государства. В политическом отношении она умалила международный престиж нашей Родины и вызвала революцию 1905 года.
В экономическом отношении война эта резко изменила хозяйственный ход страны и оказала мощное воздействие на экономическое развитие государства.
Основные цели, вдохновившие Японскую войну, цели, выполнявшие древнерусское задание — выход к морям, — были жизненны и государственно мудры.
Иной вопрос, насколько эта война являлась своевременной и в какой степени соответствовало ей внутреннее и международное положение тогдашней России. На эти вопросы должно ответить отрицательно: война была несвоевременная, ибо к ней не были готовы.
Прежде всего к ней не был подготовлен дух нации, каковое обстоятельство и предопределило, почти полностью, несчастный исход войны. Нация начала войну без воодушевления, вела ее равнодушно и закончила не вовремя.
Тогда было и несвоевременно и непонятно искать объяснений нашим маньчжурским неудачам в кризисе общечеловеческой морали и в отживающей сущности мировой военной системы. В те годы не только умами, но и чувствами русского общества владели Толстой, Ницше и Маркс, а в армии культивировался опыт Русско-турецкой войны.
Близорукий и невежественный русский радикализм, а он почитался тогда выразителем общественного мнения, причину всех неудач видел лишь в существовавшей государственной системе. И те, кто в 1917 году, получив всю полноту власти и богатейшие материальные средства Империи, ухитрились в течение полугода обратить в небытие величайшее государство, те особенно старательно складывали свои и общенародные ошибки к подножию Трона. Партийное ослепление и подпольное изуверство, конечно, не могли понять, что Великую Империю создала Императорская власть, которую они так злобно, так несправедливо осуждали.
Только армия и флот, восчувствовав всю горечь национальной и военной обиды, молчаливо признали свою долю вины, ибо поняли, что в несчастиях Родины виновата вся нация.
Рационалистические идеалы, все более и более усваиваемые народами, не могли не оказать разлагающего влияния и на военное искусство, нарушив в нем ту гармонию духа и материи, какая одна определяет подлинное искусство.
К чести русской армии и русской военной науки следует, однако, признать, что они сумели в значительной степени освободиться от гипноза нездоровых увлечений. Только что пережив войну и, таким образом, лишний раз проверив на опыте силу и значение духа, наша военная мысль и военная практика стали искать вдохновения не в модных, сильных увлечениях Запада, а в заветах Петра Великого и Суворова. Эти заветы были той живой водой, глотнув которую русская армия обрела могучие импульсы для своего дальнейшего творчества».
…6 мая 1904 года в Покровской церкви города Орла — полковом храме 51 го Черниговского драгунского полка, шефом которого с 1897 по 1910 год являлась Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, прошло Богослужение, на котором присутствовал Император Николай II, Великий Князь Николай Николаевич, Великий Князь Михаил Александрович и Великий Князь Сергей Александрович.
В день своего 35 летия Государь иконою Покрова Божьей Матери благословил воинов оружием поддержать честь и достоинство России в навязанной её врагами войне на Дальнем Востоке. В память этого события решением Городской думы улица Садовая была переименована в Николаевский бульвар (в настоящее время площадь Ленина и часть улицы Горького до городского сада).
На театр военных действий Русско-японской кампании вместе с 51 м Черниговским драгунским был направлен 52 й Нежинский драгунский полк, расквартированный в городе Ельце, части, расформированные в Орловской губернии, а также 138 й Болховский, 33-й Елецкий, 34 й Севский, 35 й Брянский, 36 й Орловский пехотные полки.
Кавалеристы и пехотинцы успешно действовали во многих сражениях под Мукденом и Ляояном, в боях под Савайдзы и Эрхайдзы, прославив георгиевские знамена своих полков, история которых была связана с победами в Полтавской битве, Семилетней войне, войнами с Наполеоном, Кавказской, Крымской и Русско-турецкой кампаний. Вместе с воинами все тяготы походной жизни делили полковые священники, среди которых был протоиерей Митрофан Сребрянский, издавший в 1906 году в Орле дневник полкового священника 51 го Черниговского полка. С этого же года о. Митрофан стал духовником Великой Княгини Елизаветы Феодоровны и Марфо-Мариинской обители. Командиром эскадрона нежинских драгун, сражавшихся плечом к плечу с черниговцами, был будущий верховный Правитель Приморского края (последнего белогвардейского анклава на территории России в 1921—22 гг.) генерал-лейтенант М. К. Дитерихс. В Вос¬точном отряде генерала Ф. Э. Келлера воевал впоследствии в 1918 г. гетман Украинской Державы генерал-лейтенант П. П. Скоропадский. В кампании участвовали: выпускник Орловской духовной семинарии А. Г Георгиевский (в конце 1918 года — начальник штаба адмирала Колчака, генерал-майор), выпускник Орловского Бахтина кадетского корпуса барон А. П. Будберг (к 1919 году — генерал-лейтенант, военный министр Верховного Главнокомандующего, в эмиграции в США — председатель общества ветеранов Великой войны) и многие другие.
Большое воодушевление и волну патриотизма в начале войны вызвал бой крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец». 110 лет тому назад 13 апреля 1904 г. на железнодорожной станции Орёл жители города встречали моряков героического крейсера «Варяг», принявшего 9 февраля (27 января ст.ст.) 1904 г. знаменитый бой у Чемульпо с японской эскадрой, послуживший началу Русско-японской войны. Среди встречавших было много людей, родные которых в тот момент воевали в армии и на флоте.
В здании вокзала капитану крейсера «Варяг» В. Ф. Рудневу был преподнесен золотой кортик. И хотя Орловская губерния находилась вдали от морей, отсюда в разное время с 18 го столетия вышло много тех, кто посвятил себя морской службе.
За две недели до посещения станции Орёл моряками крейсера «Варяг» произошли события по значимости и драматизму не менее важные, чем бой «Варяга» при Чемульпо, повлиявшие в определённой мере в дальнейшем на ход военных действий на море и суше.
Ранним утром 31 марта 1904 г недалеко от Порт-Артура неравный бой с японской эскадрой принял миноносец «Страшный» под командованием капитана II ранга, болховского дворянина Константина Константиновича Юрасовского. Расстреливаемый в упор японскими кораблями экипаж вёл огонь до конца. Капитана К. К. Юрасовского разорвало одним из японских снарядов. Заменивший его в бою лейтенант Е. А. Малеев стрелял по японцам из пулемёта вплоть до погружения и затопления миноносца.
Шедший на выручку крейсер «Баян» подобрал с поверхности моря 5 матросов из 52 членов экипажа.
В район боя миноносца «Страшный» с японцами из Порт-Артура вышла эскадра с главнокомандующим флотом адмиралом Макаровым. Японцы отошли в море, но на фланге появилась другая японская эскадра.
При отходе русских кораблей к внутреннему рейду Порт-Артура броненосец «Петропавловск, командиром которого был мценский помещик, капитан I ранга Николай Матвеевич Яковлев, подорвался на двух японских минах и затонул.
В тот момент на «Петропавловске» находился весь штаб Тихоокеанской эскадры. Погибли прославленный флотоводец и учёный, вице-адмирал Степан Осипович Макаров, художник Василий Васильевич Верещагин, духовник броненосца и Благочинный Тихоокеанской эскадры иеромонах Алексий.
Перед выходом в море отец Алексий отослал матери в г. Торжок телеграмму: «Христос Воскресе! Поздравляю. Алексий». 31 марта телеграфисты отправили её примерно во время взрыва корабля. 1 апреля на Пасху в 5 часов утра мать получила телеграмму, а утром газеты сообщили о гибели «Петропавловска». Из 800 членов экипажа спасти удалось 63 офицеров и матросов.
На месте гибели броненосца «Петропавловск» во время спасения оставшихся в живых моряков на поверхность моря, вопреки всем законам физики, неожиданно всплыло большое тяжёлое Евангелие в золотом и серебряном окладе. Об этом написали многие российские газеты. Но должного значения этому знаку свыше русское общество так и не придало.
Как не было придано значения ещё одному событию.
На страстной седмице Великого Поста 1904 года в Санкт-Петербурге из Киева была доставлена икона Торжество Пресвятыя Богородицы «Порт-Артурская», написанная в благословение и знамение торжества христолюбивому воинству Дальней России.
Православным христианам, на чьи средства была написана икона по Божией Воле, было явлено доставить икону в Порт-Артур. Покровительница Русской земли Пресвятая Богородица обещала в этом случае победу русскому оружию. Икона была доставлена во Владивостокский кафедральный собор.
Впоследствии, вопреки воле Божией Матери, в Порт-Артур пытались доставить лишь копии подлинной иконы на транспортах с припасами из страха подвергнуть святыню опасности ввиду трудностей сообщения с блокируемым японцами Порт-Артуром. Только в декабре 1904 г сделал попытку доставить икону в Порт-Артур отставной ротмистр лейб-гвардии уланского полка Н. Н. Фёдоров на норвежском судне через Шанхай и Чифу В плавании корабль встретил четыре русских миноносца. На миноносце «Сердитый» Федоров узнал, что крепость уже сдана.
«Неисповедимы пути Божии! Попутный ветер от Бога, и если я не попал в Порт-Артур, то ясно, что на это не было Воли Божией», телеграфировал Н. Н. Фёдоров во Владивосток.
Капитана броненосца «Петропавловск» Н. М. Яковлева 31 марта (ст.ст.) 1904 г., тяжело раненного, подобрал крейсер «Цесаревич». На нём начинал службу досрочно произведённый из гардемарин в мичманы в начале вой¬ны Дмитрий Осипович Дараган, сын начальника управления Орловско-Рижской железной дороги и внук орловского губернского военного начальника Ф. И. Дарагана, героя обороны Севастополя, командира 116 го Суздальского (суворовского) полка. Реликвии семьи Дараган, внука и деда, среди которых георгиевская сабля «За храбрость» и шпага с орденом святой Анны, хранятся в настоящий момент в Военно-морском музее Санкт-Петербурга.
Спасшийся в Порт-Артурском бою 1904 г. капитан I ранга Н. М. Яковлев был расстрелян как заложник большевиками в 1919 г в Орле. Капитан II ранга, в первой мировой командир эскадренного миноносца «Деятельный», Д. О. Дараган умер в эмиграции в Финляндии в 1977 г., похоронен на русском кладбище г Хельсинки. В посёлке Хомутово Орловской области на аллее Славы находится мемориальная плита с надписью «За Веру Царя и Отечество живот свой положившим в войне с Японией в 1904—1905 годах Матроса 1 й статьи Степана Васильевича Чугунихина деревни Старой Барановки, погибшего на броненосце «Петропавловск». Упокой, Господи»
Вскоре после гибели штаба флота на «Петропавловске» флаг-капитаном штаба Тихоокеанской эскадры стал командир крейсера «Громобой» орловский дворянин Лев Алексеевич Брусилов (родной брат Алексея Алексеевича Брусилова, генерала от кавалерии, героя первой мировой войны).
По окончании Русско-японской вой¬ны вице-адмирал Л. А. Брусилов стал инициатором создания и первым начальником Военно-морского генерального штаба. При его деятельном участии были произведены реформы в Морском ведомстве, создана Лига обновления флота, за короткий срок способствовавшая его возрождению.
18 апреля 1909 года в Данциге был спущен на воду пароход Российского добровольного флота, которому присвоено было название «Орёл» в честь города Орла, так как во время войны с Японией госпитальное судно «Орёл», входившее в состав 2 й Тихоокеанской эскадры, было захвачено неприятелем. На борту корабля служил будущий архиепископ Тамбовский Зиновий (Дроздов), оставивший воспоминания о войне в книге «С эскадрой до Цусимы».
8 этот год скончался вице-адмирал Л А Брусилов. Его сын — лейтенант флота Георгий — был исследователем Арктики. Возглавляемая им экспедиция пропала в 1913—1914 годах примерно в одно время с экспедицией В. А. Русанова. Полярный исследователь орловец В. А. Русанов предлагал в письме в Министерство внутренних дел, отправленном в начале 1904 года, провести Балтийскую эскадру северным морским путём, что намного могло бы сократить сроки прохождения флота на Дальний Восток и предотвратить Цусимское сражение. Именем Г.Л. Брусилова и В. А. Русанова назван ряд географических пунктов в Северном Ледовитом океане.
7 октября 1912 года в Орле был освящён храм-часовня Всех Святых на Братском воинском кладбище, примыкающем к территории Троицкого кладбища (на этом месте построен завод «Научприбор»).
Часовня была возведена на средства местных полков, пожертвования чинов Орловского гарнизона, военнослужащих других частей русской армии и флота — уроженцев Орловской губернии.
Среди главных жертвователей был с 1909 года командир, а с 1910 года шеф в 1907 году переименованного из 51 го драгунского в 17 й Черниговский гусарский полк Великий Князь Михаил Александрович — родной брат Царя — почётный гражданин г. Орла.
В 1915 году в Москве за храмом «Всех Святых», у стен которого после Отечественной войны 1812 г. покоятся Георгиевские кавалеры и герои войн XIX — начала XX столетий, было основано Всероссийское Братское Воинское кладбище под попечением Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны и окормлением духовника Марфо-Мариинской обители (бывшего полкового священника черниговцев) архимандрита Митрофана Сребрянского (в настоящий момент здесь находится сквер).
В 1998 г. Русским добровольческим корпусом и общественным Советом Восстановления Братского Воинского кладбища установлен памятный знак (крест работы В. А. Клыкова) на месте строительства храма-памятника Преображения Господня.
9 февраля 2004 г. к 100 летию начала Русско-японской войны московским правительством решено восстановить Братское Воинское кладбище вопреки существовавшим ранее планам строительства на этом месте торгового центра.
Судьба большинства святынь и реликвий прославленных когда-то воинских частей Российской Империи после революции 1917 года была печальна. Не сохранилась и Покровская полковая церковь, построенная в Орле в 1899 году Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной и отцом Митрофаном Сребрянским. Были разрушены Братское Воинское кладбище и часовня Всех Святых, где покоился прах офицеров и солдат, умерших от ран в госпиталях, погибших на полях Русско-японской, первой и второй мировых войн. В 1999 году орловскими энтузиастами Орёл ГТУ и отделением ВООПИиК на месте гарнизонного кладбища поставлен памятный знак.
Но не окончилась история 17 го Черниговского гусарского Его Императорского Величества Великого Князя Михаила Александровича полка, летопись которого тесно связана с историей Орла конца XIX — начала XX веков.
В 1914 г. из Орла полк был отправлен на первую мировую войну. Орловскими жителями кавалеристам была подарена икона Покрова Пресвятой Богородицы, побывавшая впоследствии во многих баталиях.
После развала армии в конце 1917 года полк в числе последних покинул позиции на Австрийском фронте.
Отдельные чины полка встали под революционные знамёна, часть офицеров составила костяк 5 го гусарского дивизиона 1 го Алексеевского полка Добровольческой армии.
Подле эвакуации в 1920 г. из Крыма вместе с другими частями Русской Армии чериниговцы находились в Галлиполи (Турция), затем были вывезены в Сербию. В конце 1921 г. в Белграде гусары-черниговцы организовали общество чинов 17 го гусарского полка. Целью полкового объединения было хранение традиций полка и его святыни — Георгиевского штандарта, пожалованного в 1807 г. Императором Александром I за победу над французами в 1805 г. под Шенграбеном.
К 1930 году в обществе было 73 человека (из них 8 гусар прикомандированного Нежинского полка). В 1944 году во время бомбардировок Белграда английской авиацией вместе с семьёй председателя общества полковника Хакольского погиб почти весь архив полка. Полковое знамя чудом осталось цело. После войны из титовской Югославии в Аргентину штандарт вывез полковник Нестеренко. В Аргентине на тяжёлых работах в рудниках Нестеренко с женой погибли, отравившись угарными газами. Штандарт пытался продать советскому посольству хозяин рудника Полуян. Узнавшие об этом родственники и сослуживцы Нестеренко отобрали штандарт и переслали его в Лос-Анджелес в США. После второй мировой войны объединение полка вновь было воссоздано в Сан-Франциско корнетом Кугоргой и полковником Клейном.
В 1968 г. к 300 летию полка оставшиеся в живых однополчане-черниговцы в память о событиях 1904 и 1914 годов в Орле заказали написать икону Покрова Пресвятой Богородицы художнику Мерсье в далекую Австралию.
В день юбилея икона, штандарт и синодик с именами погибших и умерших гусар-черниговцев были освящены в Храме Казанской Иконы Божией Матери в Лос-Анджелесе и стали местом поклонения русской эмиграции.
В 1997 году обществом «Родина» Георгиевский штандарт с навершием и Александровскими лентами были переданы в Россию в Центральный музей Вооружённых сил, где они выставлены сейчас в одном из центральных залов.

Константин ГРАММАТЧИКОВ