В предыдущем материале о то ли предсказаниях, то ли программах, что озвучил Фонд Рокфеллера, говорилось о совпадениях этих то ли предсказаний, то ли программ с тем, что мы переживаем сегодня.

Это и пандемия, «которую мир ожидал в течение многих лет», которая «оказала смертельное воздействие на экономику», когда «даже местные, обычно шумные магазины и офисные здания пустовали месяцами, лишённые как сотрудников, так и клиентов».

Это и усилившийся «более авторитарный контроль и надзор за гражданами и их деятельностью».

Это и «биометрические удостоверения личности», и «ужесточение регулирования ключевых отраслей промышленности», и «всё более организованное и скоординированное» сопротивление, «поскольку недовольная молодёжь и люди, которые видели, что их статус и возможности от них ускользают, провоцировали гражданские беспорядки».

И даже про Украину было угадано: «В то время, когда развёртывание иностранных групп безопасности приветствовалось в некоторых из самых ужасных несостоятельных государств, единые для всех решения принесли мало положительных результатов».

Чьи совпадения и кто тот прогнозист

Не слишком ли много совпадений – для прогноза, сделанного десять лет назад? Или, быть может, это был не прогноз, а программа действий? Обнародованная, так сказать, для согласования заинтересованными лицами глобальных элит? Ну не в Конгресс-холле же их на съезд собирать!

И, что важно, источник прогноза-программы – одна из самых авторитетных неправительственных организаций США – Фонд Рокфеллера. Но что ещё более важно – сидящая на тех ещё «старых деньгах». То есть создан фонд был ещё в 1913 году уже тогда самой влиятельной бизнес- и финансовой империей США. Ныне же эта империя разрослась по всему миру. Только парадоксальным образом: одновременно и над, и под ним. То есть принадлежит к наднациональному финансовому интернационалу – фининтерну, как принято часто говорить, – и явно входит в число спонсоров «глубинного правительства».

Впрочем, в известной мере это одно и то же.

Легальным центром влияния империи в человеческом мире и является Фонд Рокфеллера. Который премилейшим образом занимается филантропией, благотворительностью и прочими «уникальными вмешательствами» (они же – unique interventions) в разных странах мира. А интервенции, какими бы они ни были, требуют подготовки. То есть – информации, её анализа и результирующего прогноза.

Фото: скриншот страницы nommeraadio.ee

Вот, собственно, об этом и доклад «Сценарии будущего технологий и международного развития». Опубликованный, напомним, в мае 2010 года, но заставивший общественность обратиться к себе вновь сегодня – из-за впечатляющей точности описания нынешней пандемии COVID-19 и действий правительств в связи с нею.

Потому что, как пояснила президент фонда Джудит Родин,

мы считаем, что сценарное планирование имеет большой потенциал в филантропии для выявления unique interventions, моделирования и репетиции важных решений, которые могут иметь глубокие последствия.

Чтобы лучше помогать, понимаете?

Филантропия в этом сценарии

Вышеописанный сценарий назван «Шаг в ногу» (LOCK STEP). Описан он так:

Мир более жёсткого правительственного контроля сверху вниз и более авторитарного руководства, с ограниченными инновациями и растущим сопротивлением граждан.

Поскольку Фонд Рокфеллера интересуется только и исключительно филантропией, то он просчитывает риски в таком мире для филантропических организаций. Ведь цель-то святая! Отовсюду мы слышим стоны. Мы должны протянуть руку помощи, и мы её протянем.

Но вот в данном сценарии, где государствами заправляют национальные лидеры, филантропы «столкнутся с трудным выбором»: «Учитывая сильную роль правительств, благотворительная деятельность потребует повышенных навыков дипломатии и способности эффективно действовать в крайне различных условиях.

Благотворительные гранты и отношения с гражданским обществом будут строго регулироваться правительством, и некоторые фонды, возможно, предпочтут более тесно увязать себя с национальными стратегиями официальной помощи в целях развития (ОПР) и целями правительства».

А вот «благотворительные организации, заинтересованные в продвижении всеобщих прав и свобод, будут блокированы на границах многих стран» и «некоторые благотворительные организации могут выбрать работу только там, где их навыки и услуги не встречают сопротивления».

Видите? – этот мир не для филантропов. Тяжёлый мир для уникальных гуманитарных интервенций.

Идущие вместе

Но есть и более благоприятный сценарий для помощи детям, только детям и никому другому.

Тут, кстати, не так много иронии, как кажется. И уж, конечно, не о том идёт речь, что Фонд Рокфеллера хочет кого-то облапошить, сродно великому комбинатору. Речь о том, о чём в своём предисловии к докладу проговорился соучредитель и председатель правления компании Global Business Network, соавтор доклада Питер Шварц: «Сценарное планирование является мощным инструментом…».

Рокфеллеровский фонд занимается созданием инструментов управления процессами в мире. Фото: BABAROGA / Shutterstock.com

Причём – отмечаем семантику – инструментом не чего-либо, а инструментом, так сказать, просто: «…именно потому, что будущее непредсказуемо и формируется многими взаимодействующими переменными». Дальше идёт трёп про то, что «сценарии позволяют нам творчески и строго мыслить», «охватывают и переплетают воедино множество перспектив», «дают нам новый общий язык». И тому подобная бессодержательная чепуха. В итоге воробьишко словесный улетел: рокфеллеровский фонд занимается созданием инструментов управления процессами в мире.

Для помощи детям, только детям и никому другому.

Вот второй сценарий и показывает, судя по всему, тот идеал, в котором империя Рокфеллеров видит наилучшие перспективы для своей… Ну, филантропии, только филантропии и ничего другого.

Он называется «Мудры вместе» (CLEVER TOGETHER). Иной раз даётся перевод: «Умные вместе», – но это что-то из области «Должные боком». На деле здесь любимая англо-саксонскими интеллектуалами игра (с определённой фальшивинкой) во вторые — пятые оттенки смыслов. В данном случае – отсыл к уму сообразительному в отличие от ума обученного, который – smart. Но в документах подобного уровня приходится выбирать более высокий стиль, где хитрость обретает личину мудрости. Но про хитрость и сообразительность мы тоже должны помнить.

Итак, это – «мир, в котором появляются высокоскоординированные и успешные стратегии для решения как насущных, так и базовых мировых проблем.
В нём «рецессия 2008-2010 годов не превратилась в продолжавшийся десятилетиями глобальный экономический спад, которого многие опасались». Нет, не превратилась. Но и того, что предсказывал сценарий, – «сильный глобальный рост вернулся в силу, и мир вновь устремился к демографическим и экономическим прогнозам, прогнозируемым до спада», – тоже не вышло. Годовой рост в чуть больше чем один процент бурным не назовёшь.

«Бинго» становятся в очередь…

Но из названного посыла вылезли, согласно авторам доклада, две проблемы: разница в скорости развития экономик и «вполне реальные экологические последствия неограниченного роста». Однако сценарий у нас какой? – правильно, оптимистический. Значит, «образ моторных лодок, плавающих по Нижнему Манхэттену, заставил самые могущественные страны мира осознать, что изменение климата – это не просто проблема развивающихся стран». Тоже понятно: что ещё может подвигнуть мир, «чтобы сделать что-то быстро», как не проблемы, появившиеся у любимой Америки?

Проблема изменения климата выходит на первый план. Фото: Nicole Glass Photography / Shutterstock.com

Словом, помудревшие вместе – в отличие от глупых национально – страны, согласившиеся, что «необходимо было системное мышление – и системное действие – в глобальном масштабе», добились «такого ускорения международной координации, которое мало кто мог себе представить». В итоге уже «в 2015 году критическая масса стран публично обязалась использовать свои ресурсы для решения глобальных проблем».

Была создана функционирующая глобальная система контроля и торговли… были внедрены новые глобально скоординированные системы мониторинга энергопотребляющих мощностей, включая интеллектуальные сети и восходящие технологии распознавания образов.

Когда эти усилия «дали реальные результаты» по значительному замедлению роста уровня углерода в атмосфере, то «вдохновлённые успехом этого эксперимента в области коллективных глобальных действий, активизировались крупномасштабные скоординированные инициативы».

Далее следует второе «бинго» –

Возникли централизованные глобальные структуры надзора и управления не только в области использования энергии, но и в области стандартов в сфере болезней и технологий.

Глобальные структуры надзора и управления – восклицательный знак!
А уж «такие системы и структуры требуют гораздо большего уровня прозрачности, что, в свою очередь, требует более технологичного сбора данных, их обработки и обратной связи».

Как следствие:

Национальные государства утратили часть своей мощи и значения по мере укрепления глобальной архитектуры и появления региональных структур управления. Международные надзорные органы, такие как ООН, получили новые уровни власти, как и региональные объединения.

Ещё одно «бинго», не правда ли?

А дальше «бинго» просто толкаются в очереди!

Наше будущее – коммунизм?

«Всемирный дух сотрудничества также способствовал созданию новых союзов и объединений между корпорациями, НПО и общинами». Как там звучала ныне теряющая популярность интернет-присказка? – корпорациями, Карл! Союзами между обладающими всеми ресурсами корпорациями, финансируемыми ими НПО и – общинами. Объединяющими просто людей с их, максимум, домовладениями.

То есть: вертикаль государственного управления предельно ослаблена. Управление концентрируется на трансграничном региональном уровне и переходит в горизонтальную плоскость. Поскольку такого не бывает – или было только во времена, когда общины неандертальцев сходились раз в год в ничьём лесу, чтобы обменяться женихами и невестами, – то в качестве объединяющей вертикали предлагается корпорация с деньгами и вооружённой силой в виде охранных предприятий. И НПО в качестве приводного ремня.

Барин – управляющий – община.

Феодализм. В глобальном масштабе.

И – «бинго», конечно же.

А дальше – сплошные пряники.

Эти сильные альянсы заложили основу для более глобальных и основанных на широком участии усилий по решению больших проблем и повышению уровня жизни каждого человека. Были предприняты скоординированные усилия по решению давно укоренившихся проблем, таких как голод, болезни и доступ к основным потребностям. Новые недорогие технологии, такие как улучшенная медицинская диагностика и более эффективные вакцины, улучшили качество оказания медицинской помощи и результаты лечения. Компании, НПО и правительства – часто действуя сообща – запустили пилотные программы и учебные лаборатории, чтобы выяснить, как наилучшим образом удовлетворить потребности конкретных сообществ, увеличивая базу знаний о том, что работает, а что нет. Фармацевтические гиганты выпустили тысячи лекарственных соединений, доказавших свою эффективность против таких заболеваний, как малярия, в общественное достояние в рамках программы «открытых инноваций»; они также открыли свои архивы исследований и разработок по забытым болезням, которые считались нецелесообразными с коммерческой точки зрения, предлагая начальное финансирование учёным, которые хотели продолжить исследования.

А ведь это коммунизм, ребята! Тот самый, европейский, мещанский, филистерский, о котором мечтали Маркс с Энгельсом. И который не выдержал даже месяца испытания реальной жизнью, быстро переформировавшись в коммунизм военный.
И с ним формула становится законченной: партия – исполком – колхоз…